Почему он так сделал, Геннадий Иванович, я
вам скажу. Он  в  дружбе с  купцами  и вместо дров погрузит пх  товары... По
смете купеческой  клади к перевозке назначено тысячу пудов, а возьмут втрое,
вчетверо, и купцам обходится это дешево.
     Завойко сказал, что с уходом льда ждет прибытия судов. В Охотске сейчас
"Иртыш",  "Охотск",  "Курил".  Эти  суда  должны  взять  там  большую  часть
населения  и  грузы,  зайти  в  Аян.  На одном из  них  с семьей должен  был
отправиться на Камчатку сам губернатор.
     - Я знаю, что  вы не можете расстаться со своим  судном! Но так как  мы
оба служим общему деду, то вы должны меня понять. Я просил бы  вас, Геннадий
Иванович,  оставить мне ваш "Байкал",  когда он придет с Камчатки. Я написал
бы в Охотск, чтобы "Иртыш" не заходил за  мной, а шел бы прямо на Камчатку и
мы не мучили бы  зря людей. А вы пошли  бы к устью  Амура на  небольшом боте
"Ангара", который только что построен и спущен на воду в Охотске. А "Байкал"
- судно самое емкое в  здешней флотилии - был бы предоставлен для  перевозки
грузов на Камчатку из Аяна, а потом и из Охотска.
     Невельской задумался,  переменился  в  лице и умолк. Ему неприятно было
расставаться со своей командой,
     - Я все сделаю для вас, дорогой Геннадий Иванович! И ваша команда будет
сохранена.
     -  Хорошо,  я  согласен,-  сказал капитан,  лицо  его  прояснилось.-  Я
согласен! - твердо повторил он еще раз.
     -  Я  это  знал!  Вы  благородный человек!  Завойко крепко  пожал  руку
Невельского.
     Капитан  обещал  немедленно  написать обо  всем Корсакову, а Завойко  -
отправить письмо в Охотск утром с нарочным,
     Мысль о том,  что  Миша  на днях получит  письмо и узнает  все новости,
оживила капитана, и он подумал, что многое хочет сообщить своему товарищу.
     - Как мы теперь действуем заодно, то и я вам хочу дать советы, Геннадий
Иванович,  которыми вы,  если  захотите,  можете  воспользоваться,  и  тогда
увидите,  как  Завойко  думает об Амуре. Послушайте меня, Геннадии Иванович!
Михаил Семенович,  как  вы мне изволили сказать,  набирает в десант казаков.
Так боже вас упаси от этого! Не вздумайте брать их в экспедицию!
     - Да что такое?
     - А  то, что все  они  торгаши  и знают якутский язык.  Гиляки понимают
по-якутски,  а  вы  не  понимаете. Так  казачишки станут  обманывать вас,  и
грабить гиляков,  и  сами внушать им всякое против вас, что  только захотят.
Поверьте Завойко!
     Василий  Степанович  советовал  отписать  Корсакову,  чтобы  казаков не
присылали, а выбрали бы людей из охотских матросов.
     Невельской думал  о  том,  что  в десант надо  взять некоторых людей  с
"Байкала", что они в команде будут здоровым ядром.
     - А кто  вам будет стирать белье для офицеров? -  спросила  капитана за
обедом Юлия Егоровна.- Орлова  поедет  к  мужу, им нужна  прислуга. Напишите
Михаилу Семеновичу, чтобы послал матросов семейных...
     Завойко  стал говорить, что по тем трудам тяжким,  которые  ждут его на
Камчатке, мало  ему десять  тысяч рублей в год и чина контр-адмирала, что по
всем  законам  ему  еще следуют  подъемные  и  еще  один  чин.  Он  просил у
Невельского совета, стоит ли все это потребовать.
     Потом он стал развивать свои планы овладения Амуром.
     - Вот бот "Ангара" уже должен быть спущен в Охотске. Так вы введете его
в устье Амура  и пришлете мне как  губернатору официальный  рапорт,  что бот
выбросило в  устье Амура и что своими средствами вы его выручить не в силах.
И  такой же рапорт пошлете  генерал-губернатору.  А  он  уже будет знать все
заранее.  Лишь бы один раз  сплыть, там начнется плаванье по Амуру. Это  мой
план. А бот "Ангара" пусть зимует у вас как ни в чем не бывало...
     Завойко принес  капитану отколотый кусок  доски с какими-то вырезанными
знаками.
     - Вот посредством этой штуки вы займете Амур,- шутливо сказал он.- Была
доска цельная,  а тут от нее одна  половина.  Вторую половину  увез  Дмитрий
Иванович к  гилякам. Да! Когда вы на судне придете в их землю и не встретите
Орлова, то предъявите эту доску. И они живо принесут другую половину
     432
     и приложат ее к этой, и выйдет,  что эти половины - одно... Вот и будут
знать, что пришли русские...
     В  ночь Невельской  засел  за  начатое письмо Мише.  Теперь,  оставшись
наедине, он отогнал  от себя  все  неприятные мысли и воспоминания и отдался
любимому делу, ради которого и писалось это письмо, и проходила вся жизнь.
     Он написал,  что решил  идти не  на "Байкале", а  на "Ангаре" пли лучше
всего на  "Охотске", и поэтому "Охотск"  должен быть снабжен на целый  год и
что судно это  останется на  зимовку  в Амуре. Просил не брать  в экспедицию
казаков,  просил, чтобы все  люди,  назначенные в экспедицию,  были  молоды,
умели  владеть  топором, чтобы на  каждого  был  запасной  комплект  готовой
одежды, сапожный и рубашечный товар. Он высчитал все: и кухлянки, и нитки, и
патроны... Это было  огромное письмо.  Про  И