то русская  эскадра  ушла  из  Японии,  что  дела  там  у
Путятина шли на лад и японцы обещали подписать с ним договор, или чуть  ли
уж  не  подписали,  или  дали  письменное  обязательство  подписать.  Дело
отложено только потому, что сиогун умер.
     — Умер  император? —  изумился  капитан  Адамс   когда   на   корабль
доставлена была эта новость.
     Перри к этому времени уже ушел на  юг.  Коммодор  узнал  о  том,  что
русские извещены японцами  о  смерти  сиогуна,  находясь  в  португальском
Макао.
     За обедами у американского консула  Канингхама  шанхайские  англичане
узнавали от русских офицеров поразительные новости об их успехах в Японии.
Сведения распространялись по всем морям и колониям, расходясь с капитанами
и шкиперами, и достигали Макао, где жил Перри.
     Коммодор впал в гнев.
     — Как почти договор? Договор или нет? Да или нет? —  требовал  он  от
своего флаг-лейтенанта, доставлявшего известия.
     — Мне кажется, что русские офицеры при каждой новой встрече с  нашими
офицерами, поддаваясь экзальтации, увлекаются  и,  все  более  расхваливая
своего адмирала, преувеличивают его заслуги.
     — Да или нет? — заревел коммодор.
     — Наиболее  вероятно:  русские  заключили  соглашение  о   подписании
договора в ближайшем будущем. Сиогун умер. Русским  сказали  это  японские
послы.
     Коммодора трясло от нетерпения и гнева. Он как в припадке тропической
лихорадки. Большое белое лицо его покрылось красными пятнами. Он явился  с
такой мощью и так твердо заявил... А хитрые казаки извлекли выгоду из  его
решительной и честной агрессии...
     До того он в Шанхае не помнил себя от бешенства, узнав,  что  Путятин
забрал уголь с его склада. Старый Бруин перед отходом в Японию  приказывал
скупать запасы угля всюду, где только возможно.
     — Казаки украли мой уголь! — кричал коммодор.
     Оказалось, что еще  на  пути  в  Японию,  в  Шанхае  Путятин  получил
восемьдесят тонн угля с американского склада. Американский консул в Шанхае
был одновременно русским представителем. Со складов дружественной  Америки
восемьдесят тонн угля из неприкосновенного запаса,  завезенного  в  Шанхай
коммодором Перри, были загружены в трюмы паровой шхуны «Восток».
     — На моем угле? Они пошли  и  обогнали  меня...  Уже  договорились  о
подписании договора! Не хочу верить, что подписали. А  я  еще  не  получил
ответа. Проклятые казаки!  Они  всегда  извлекают  себе  выгоду  из  чужой
агрессии. Немедленно в Японию!
     Перри решил, что надо возвращаться в Японию. Не беда, что умер сиогун
и, как уверяют русские,  сейчас  будто  бы  японцы  не  станут  заниматься
делами.
     «Ах, лжецы! Русским сказали, а мне  не  сказали  о  смерти  государя!
Скрыли! А еще твердили всем по очереди, что очень боятся  русских!  Такова
их готовность дружить!  Таково  их  гостеприимство!  Надо  возвращаться...
Зимой! А не весной! И заставить их заниматься делом! Сразу  лицом  к  лицу
поставить с американскими требованиями  молодого  сиогуна,  независимо  от
того, взошел он на  престол  или  еще  нет.  Не  допускать,  чтобы  кто-то
опередил нас!»
     Перри требовал  узнать,  кто  служит  у  Путятина  переводчиком.  Кто
переводит его хитрые речи японцам?
     Коммодор давно подозревал, что с Путятиным под  чужим  именем  явился
Зибольд. Несмотря на всемирно известное имя  голландского  ученого,  Перри
отказал, не взял его с собой, как русского шпиона.  Вот  теперь  доказано,
что Перри прав!
     Русские не достигли бы успеха, не  будь  с  ними  Зибольда,  знающего
японский язык и японские обычаи! А кто-то там, у них, на  русской  эскадре
все знает! Конечно, Зибольд!
     Собирали сведения через англичан, дружественных адмиралу Путятину,  и
через американцев,  также  через  американского  консула,  уполномоченного
фирмы Рассел в Шанхае. В  его  доме,  приезжая  в  Шанхай,  останавливался
Путятин.
     Фирма Рассел одна из самых уважаемых всеми европейцами  и  китайскими
компрадорами и мандаринами. Влияние ее на все шанхайские дела огромно. Все
заслуги в этом принадлежат господину  Канингхаму.  Американским  купцам  в
Шанхае невозможно обходиться без его советов и содействия.
     Фирма Рассел торговала в Китае давно, хорошо себя  зарекомендовала  и
брала для продажи  товары  от  Российско-Американской  компании,  торговым
кораблям которой, по требованиям англичан, китайцы не позволяли  приходить
в свои порты. У Путятина, оказалось, векселя на банк Ротшильда  в  Париже.
По этим векселям Канингхам и другие американцы и англичане оплачивают  все
счета Путятина, и в деньгах у него нет недостатка.
     Перри почувствовал, что кругом шпионы. Зибольд — шпион. Перри помнил,
как Адамсу и Бучанану  японцы  сами  рассказывали  в  заливе  Эдо,  что  у
Путятина есть высокий голландец, очень  важный  сенсе —  капитан,  отлично
говорит по-голландски. Кто это? Конечно, это полковник генерального  штаба
голландской колониальной армии,  немец  по  происхождению,  ученый  знаток
Японии, сам Зибольд! Проклятые немцы!
     — Это Зибольд? — спрашивал у японцев Адамс.
     Японцы, как всегда, соглашались и кивали головами.
     Перри клялся, что н