н узнал тогда немногое, но самое главное, что он должен  знать.
А Кавадзи все время получал интереснейшие известия от Абэ Исе  но  ками  о
действиях англичан. Кроме того,  по  указанию  Абэ  Исе  но  ками  Кавадзи
получил письма непосредственно от губернатора Хакодате.
     Пришло известие из столицы и из Хакодате. Хакодатский  бугё  сообщал,
что с Курильских островов пришел английский фрегат. Его командир — капитан
Никольсон. Его судно разгромило и уничтожило русские торговые фактории  на
Курилах. Дотла сожгли самую южную из них на Урупе.


     Кавадзи  стал  получать  сообщения  из  столицы  о  том,  что  делает
английский адмирал в Хакодате. Он прошел, идя в Хакодате, мимо полуострова
Идзу и пройдет там же на обратном пути. Разрешалось опять предупреждать об
этом Путятина. Береговая охрана должна быть начеку  и  оказать  англичанам
полное сопротивление в случае нападения На русских.
     По распоряжению Абэ Исе  но  ками  вход  в  Симода  английским  судам
запрещен, и если Стирлинг или кто-либо из его капитанов там  появится,  то
следует сначала попросить  их  немедленно  удалиться.  Известно  стало  от
мистера  Отто —  японца,  когда-то  унесенного  морем  и  ныне  служившего
переводчиком на английском  корабле, —  что  англичане  хотят  послать  на
разведку в разные гавани близ  Симода  французские  торговые  корабли  под
видом китобоев под американскими флагами. Это после  того,  как  англичане
вернутся  в  Шанхай  и  Гонконг.  В  этом  же  письме  канцлера  еще  одно
ошеломляющее Кавадзи известие.
     По  донесениям  Хакодате-бугё,  с  приходом   фрегата,   совершившего
победные  действия  на  Курилах,  все  англичане  переменились   и   стали
печальные. Все повесили носы. Японцы это сразу заметили и немедленно стали
изучать всеми возможными средствами, в чем причина.
     «С приходом судна, прибывшего с Курил, а  значит,  и  побывавшего  на
Камчатке, состояние и настроение английского адмирала очень переменилось к
худшему», — писал еще в одном из  своих  докладов  Хакодате-бугё.  На  это
обратили внимание  в  столице  и  дисциплинированно  ждали  разгадки.  Оба
Хакодате-бугё поручили Кичибе узнать на английском корабле, что случилось.
И, как всегда, Кичибе все узнал.
     Так и есть. Фрегат  до  прибытия  на  Курилы  был  на  Камчатке.  Там
произошло  сильное  сражение  английского  флота   с   русской   береговой
крепостью.  После  сражения,  которое  шло  много  дней  и  несколько  раз
возобновлялось, англичане ушли. Их адмирал Прайс застрелился  от  неудачи.
Это благородно, так должен поступать военачальник в неудаче!
     «Погиб эбису!» — подумал Кавадзи.
     Говорят, что русские переломали корабли Прайса. Пароход чуть не лежит
на боку. Так сообщал Кичибе. Отто сказал,  что  у  англичан  много  убитых
матросов и есть убитые офицеры.
     — Кто же победил? — настойчиво спрашивал Кичибе.
     — Конечно, англичане! — отвечал Отто.
     Хакодате-бугё, получив эти сведения, испугался. Он не любил  русских,
но уже привык к ним, как к соседям.
     — Но если англичане победили, —  спросил  он, —  то  Камчатка  теперь
английская и там высажена морская пехота?
     Кичибе спросил об этом Отто.
     — Нет. Камчатка русская. Там есть сильные батареи. Русский адмирал не
отступает! — сообщил Отто, наведя справки.
     — А где же тогда английский флот Прайса? Адмирал застрелился,  а  где
флот? — спросил Кичибе.
     — Ушел... идет...
     — Куда? К нам?
     — Нет... В Америку...
     — А-а! Да-да! Ясно-ясно! — сказал Кичибе.
     — Так  этот  полный  разгром  англичан  русские  устроили, —   сказал
губернатор Хакодате, получив все эти сведения.
     Его разобрало злорадство. Он сделал вывод: надо  учиться  европейским
наукам. И еще: если Отто согласится, ему дать возможность возвратиться  на
родину.
     «Эскадра могла пойти в Японию для ремонта. Там  знали  о  договоре  с
Перри и об уходе Стирлинга в Нагасаки, — полагал Кавадзи. — Но они пошли в
Америку, а не в  Японию.  Но  не  из  вежливости!  И  не  ради  соблюдения
договора! А потому, что эскадра так разбита, что  стыдно  самому  сильному
флоту в мире являться в Хакодате, показываться в Японию в таком виде...»
     — Это у англичан называется победа! — сказал Кога.
     — Хотя у них и триста  тысяч  судов! —  подхватил  Деничиро,  еще  не
уезжавший тогда помогать Эгава.
     — Кто разбил? Как его имя? — попросил прочесть еще раз Тсутсуй.
     — За-во-и-ко! — прочел Накамура Тамея.
     — Кто такой — не  знаем!  Это  стыдно!  Мы  никогда  не  знаем  своих
соседей! — возмутился Кога. — А вот какой, оказывается, герой живет  рядом
с Японией, а мы думаем только про Перри и Петербург.
     — Мурагаки был на Сахалине и знает адмирала  Невельского! —  возразил
Тсутсуй.
     — Хорошо, что русский канцлер  вместо  Путятина  не  послал  его... —
ответил Кавадзи. — А то русским бы ничего не удалось.
     — Теперь будем знать! — сказал Тсутсуй. —  Будем  знать  еще  одного:
За-во-и-ко!
     У Чуробэ сегодня плохое настроение, словно это он потерял свой флот.
     — Но русским рано торжествовать победу, — сказал Кога. — Как известно
по научным сведениям, англичане никогда  не  терпят  поражений  и  жестоко
отомстят ро-эбису. Нам надо быть осторожными. Это коснется нас.
     — Они отомстят, — согласился Кавадзи; хотя  он  не  терпел  Кога,  но
часто  думал  одинаково  с  ним. —  Но  уж  поздно, —  добавил  Кавадзи, —
англичанам надеяться на  победу.  Надо  ждать  подро