азад. Отсюда А.А. Зализняк и ВА. Янин уверенно делают вывод, что это 
поистине древнейшие русские тексты. О трехдощечной «Псалтыри», например, в 
[290:1] говорится, что она была написана рукой человека из самого «первого 
поколения грамотных русских людей». Который, дескать, «почти наверное был 
свидетелем крещения Руси» [290:1], с. 206.
«Точность» предлагаемых в [290:1] датировок впечатляет: «В целом же памятник 
должен быть датирован началом 990-х концом 1010-х годов», — пишут А.А. Зализняк 
и В.Л. Янин, например, о «Новгородской псалтыри». То есть датируют ее с 
точностью около 10 лет. Не намного уступает по «точности» и предлагаемая ими 
датировка упомянутого куска бересты. Здесь они предлагают интервал 
археологической датировки длиной около 30 лет («первая треть XI века»). Таким 
образом, на этот раз «новгородская» датировка получена с точностью плюс-минус 
15 лет [290:1], с. 202.
Поясним, что мы берем здесь слово «новгородская» в кавычки, поскольку, согласно 
нашим исследованиям, современный город Новгород на Волхове, где уже много лет 
ведет свои раскопки В.Л. Янин, не имеет никакого отношения к Великому Новгороду 
русских летописей. По-видимому, современный волховский Новгород был назван 
«Новгородом» лишь первыми Романовыми в XVII веке с целью искажения старой 
русской истории. В XVI веке он еще назывался просто «околотком», см. [731], с. 
9. Как мы обнаружили, история волховского Новгорода вряд ли может уходить в 
прошлое далее XV—XVI веков, и то лишь как история небольшого даже по тем 
временам поселения, а не крупного города. Новгородская крепость, высокопарно 
именуемая сегодня «кремлем» или «детинцем», была впервые построена, скорее 
всего, лишь в XVII веке как рядовое военное укрепление для борьбы со Швецией.
Повторим, что, согласно нашим исследованиям, в волховском Новгороде между 
слоями старых мостовых не могут залегать предметы древнее XV—XVI веков. 
Поскольку в те времена не было еще ни самого города ни его мостовых. Датировка 
нижних слоев этих мостовых XI веком, предлагаемая В.Л. Яниным, по нашему мнению,
 ошибочна, а правильная датировка является намного более поздней, см. выше 
раздел 11.
Итак, посмотрим, как А.А. Зализняк и В.Л. Янин датируют первый из упомянутых 
предметов — лист бересты. Его фотография, заимствованная из их статьи, 
приведена на рис. 52.

Рис.52. Лист бересты с изображением св. Варвары на одной из сторон. Найден при 
раскопках в Новгороде на Волхове в слое земли, который датируется В.Л. Яниным 
«первой третью XI столетия» [290:1], с.202. Однако внизу на бересте стоит дата 
по эре «от Адама» — 7282 (год). В переводе на гражданское летоисчисление — это 
1774 год н.э. То есть конец восемнадцатого века. Фотография взята из [290:1], с.
203
Метод датирования, предлагаемый в статье А.А. Зализняка и В.Л. Янина [290:1], 
основан на дендрохронологической датировке старых, утонувших в земле мостовых. 
Они пишут:
<<Сезон 2000 г. начался приятной неожиданностью. В слое, относящемся к первой 
трети XI столетия, был обнаружен небольшой лист бересты, на обеих сторонах 
которого процарапаны изображения человеческих фигур. Изображение на одной 
стороне опознается как образ Иисуса Христа. Фигура на другой стороне обозначена 
хорошо читаемой надписью «Варвара» и  стоящей перед ней буквой «А» в кружке, 
что является привычным сокращением греческого слова «святой» (АПОС). Образ св. 
Варвары передан в полном соответствии с каноном: святая в короне держит в руке 
мученический крест» [290:1], с. 202. См. рис. 52.
Итак, лист бересты датирован в [290:1] на основе датировки слоя земли, где он 
был найден. В свою очередь, сами «новгородские» археологические слои датируются,
 как хорошо известно, на основе дендрохронологии утонувших в земле мостовых, 
раскопанных в волховском Новгороде лишь в XX веке. Раскопками занимались 
археологи в основном под руководством В.Л. Янина. В целом шкала «новгородских» 
датировок разработана В.Л. Яниным сравнительно недавно. Отметим, что, несмотря 
на то что сама идея дендрохронологического датирования является теоретически 
разумной, предложенное В.Л. Яниным воплощение этой идеи в случае 
«дендрохронологии Новгорода» вызывает серьезные сомнения. Выше уже подробно 
объясня лось, в чем тут дело. На примере упомянутого листа бересты мы еще раз 
убедимся, что сомнения, высказанные нами по поводу «новгородской 
дендрохронологии» В.Л. Янина, вполне обоснованны.
Дело в том, что этот лист бересты СОДЕРЖИТ ЯВНУЮ ДАТУ. Причем достаточно четкую 
и хорошо сохранившуюся. Таким образом, мы получаем замечательную возможность 
ПРОВЕРИТЬ правильность дендрохронологических датировок  В.Л. Янина. Верно ли, 
что дата, стоящая на бересте, и в самом деле соответствует XI веку н.э., то 
есть датировке по методу В.Л. Янина того слоя мостовых, где бересту нашли? Если 
да, то «новгородская» дендрохронология получила бы некоторое подтверждение. 
Если нет, то, наоборот, возникает противоречие между «новгородскими» 
датировками В.Л. Янина и самими «новгородскими» находками. В последнем случае 
любопытно выяснить, что это за дата и насколько она отличается от предлагаемой 
В.Л. Яниным датировки соответствующего слоя земли (якобы XI век н.э.).
Отметим, кстати, что наличие даты под изображением св. Варвары А.А. Зализняком 
и В.Л. Яниным не оспаривается. Они пишут: «И еще одна любопытная деталь. Под 
изображением св. Варвары на бересте процарапана дата...» [290:1], с. 203. О том,
 как именно прочитали эту дату А.А. Зализняк и В.Л. Янин, мы скажем чуть позже. 
Это заслуживает отдельного разговора.
Обратимся теперь к рис. 53, где представлен увеличенный фрагмент фотографии