кумпанства для постройки кораблей; тогда духовные составили 
семнадцать, а светские восемнадцать компаний. Чтобы составить эти кумпанства, 
царским указом в Москву были вызваны все вотчинники, имеющие сто крестьянских 
дворов; мелкопоместные должны были внести по полтине с двора.

   Все дела по кораблестроению отданы были в особый приказ, которым управлял 
окольничий Протасьев; он по этому случаю получил звание адмиралтейца; его 
обязанность состояла в том, чтобы сделать правильную раскладку этой новой 
статьи сбора. Собравшиеся в Москву вотчинники соединились в кумпанства для 
постройки кораблей, духовные сошлись с духовными, светские со светскими; гости 
и других званий люди из среды своей выбрали надежных людей для сбора и для 
расходования денег, собранных на корабельную повинность. Из приказа по всем 
кумпанствам разосланы были списки предметов и материалов, нужных для постройки 
и для вооружения кораблей; к ним приложены были чертежи корабельных частей и их 
размеры.
   Каждая компания обязана была, кроме русских плотников, содержать на свой 
счет иностранного корабельного мастера, переводчика, кузнеца, резчика, столяра, 
живописца и лекаря с аптекою. Заготовлять материалы должны были в верховьях 
Дона и по Волге; преимущественно в лесах уездов Воронежского, Усманского, 
Белоколодского, Романовского, Сокольского и Козловского. Из Западной Европы, 
особенно из Венеции, Голландии, Дании, Швеции, положено было вызвать искусных и 
опытных корабельных мастеров и распределить их по кумпанствам. В те же 
заседания положено было, со временем, выкопать соединительный канал между Доном 
и Волгою, а именно между реками Иловлею и Камышинкою.
   Ближайший надзор за работами и заготовление материалов поручено было Францу 
Тиммерману… <…>
   Царь чувствовал, что для приведения в исполнение его великих замыслов ему 
нужны люди, на которых можно было положиться.
   Петр знал, что вызвать из-за границы иностранных мастеров можно; оттуда 
наедет много народу, но кто поручится, что приедут люди действительно знающие, 
которые честно будут строить; кто их будет проверять? Для того чтобы понимать 
во всяком деле, что хорошо и что дурно сделано, самому надобно быть знакомым с 
делом. Петру надобно было иметь побольше таких людей, которые могли бы 
наблюдать за работами, и он решился послать за границу молодых, способных людей,
 которые бы учились архитектуре, корабельному искусству, инженерным и другим 
наукам. Петр выбрал для этой цели пятьдесят комнатных стольников и спальников и 
отправил их за границу: двадцать восемь человек в Италию, преимущественно в 
Венецию, двадцать два человека в Англию и в Голландию.
   Но это еще не успокоило молодого и пылкого царя; у него родилось опасение: 
хорошо ли исполнят дворяне возложенное на них поручение, будут ли они ревностно 
учиться, поймут ли они то, чего от них требует польза России? К тому же Петр 
заметил, с какою неохотой предпринималось путешествие. Чтобы как можно больше 
хорошего вышло из отправления их за границу, надобно было самому Петру побывать 
везде заранее, все узнать самому, чтобы потом быть в состоянии оценить, с какою 
пользою молодые дворяне провели свое время в иностранных государствах. И Петр 
решился, со своими надежными бомбардирами Преображенского полка, отправиться в 
чужие земли, где более всего развилось мореходство, чтобы на деле изучить 
кораблестроение во всех видах до высших, основных, начал, и ежели представится 
случай, то узнать и управление кораблем».

   Подготовка к поездке за границу самого Петра
   И на этот важный аспект подготовки Великого посольства обратила внимание С. 
А. Чистякова:
   «Зарождению и приведению в исполнение плана поездки за границу много 
содействовал Лефорт. Он указал Петру верный способ скорее и основательнее 
двинуть вперед еще дремлющие в России силы и пробудить ее к новой жизни.
   Чтобы не стесняться формами и церемониалом неизбежным, ежели бы он поехал за 
границу как русский царь, чтобы свободнее везде бывать и учиться, где и чему 
захочет, Петр придумал снарядить большое посольство в главнейшие государства 
Западной Европы и самому присоединиться к нему под скромным названием урядника 
Преображенского полка, Петра Михайлова.
   Великими, полномочными послами были назначены: адмирал, наместник 
новгородский – Лефорт, генерал и воинский комиссар, наместник сибирский – 
Головин и думный дьяк, наместник Белевский-Возницын; им даны были верющие 
полномочные грамоты, которые теперь мы называем верительными, для утверждения 
древней дружбы и любви между Россией и западными державами Европы, для того 
чтобы согласиться, каким способом ослабить врагов Креста Господня – турецкого 
султана, крымского хана и всех басурманских орд.
   Был среди членов посольства и бомбардир Преображенского полка Александр 
Данилович Меншиков, получивший такой чин четыре года назад и в этом чине 
сравнявшийся с бомбардиром того же полка Петром Михайловым.
   Традиция объявляет Меншикова мальчишкой-пирожником, бойко торговавшим на 
улицах Москвы. Его случайно встретил Лефорт и, привлеченный бойкостью и 
сметливостью мальчика, позвал к себе в дом. Там Лефорт довольно долго беседовал 
со своим гостем и, найдя его ответы смышлеными, взял его к себе в услужение. 
Здесь же Меншиков встретился и с Петром, который был всего лишь на полтора года 
старше его.
   С 1693 года Меншиков сопровождал Петра повсюду, безотлучно находясь при нем,
 – и в поездках по России, и в азовских походах, становясь, по мнению многих, 
возможным соперником Лефорта. Однако умный и осторожный Меншиков предпочитал 
дружить с любезным Францем Яковлевичем и терпеливо ждал своего часа, всемерно 
подчеркивая свое второстепенное по сравнению со шве