подвластную великому князю Полоцкую землю и принимая белых противников 
варяжской власти из Новгорода. Среди последних, надо полагать были не только 
честные, но малоумные гордецы-бунтари – такие всегда гибнут первыми. Бежать же, 
и не куда-нибудь, а в южный Киев, могли те, кто когда-то кричал на вече: «От 
козар!..».
          Казнивший Оскольда-Николая Олег повел себя совсем по-другому. Он, 
человек «рода княжьего», действительно говорил и поступал, «как имеющий власть».
 Заняв Киев, Олег сразу наносит удар по древлянам. Древлянский князь Нискиня 
признает себя и свой народ данниками Олега и Игоря. Обезопасив таким образом 
тыл, Олег принимается освобождать данников каганата. Многострадальная Северская 
земля освобождается от жуткой хазарской дани и облагается «данью легкой» – а 
какая бы показалась тяжелой после той?  Впрочем, летописец, верно, имел в виду, 
что дань эта была легкой даже по русским меркам. Затем следуют радимичи, и, 
незадолго до знаменитого греческого похода, вятичи (летописец не описывает 
специально их освобождения, но упоминает их в войске Олега). Освобождая от 
хазарской дани славянские земли, Олег говорил с простотой великого человека:
     - Я – их враг.
     Или:
     - Не давайте хазарам, а платите мне. 
     Но и на этом он не остановился.
          Ох, летописцы-чернецы…какими немногословными становятся они, описывая 
победы князей-язычников! Помните куцее «воеваша на печенегов», увековечившее 
подвиг отца Святослава? О победах Олега летописи – и то не «Повесть временных 
лет» – говорят еще лаконичней: «В лето 883 иде Олег на козары» 
(«Архангелогородский летописец»), Олег «повоева же козары» (Иоакимовская). Вот 
когда полетели каменные головы Юда!
            Правители каганата в те годы наверняка припомнили и северные 
«ворота зла» мудрой науки Каббалы, и апокалиптического «князя Рос» 
ветхозаветных пророчеств. Наверняка немало наемников и их неудачливых 
полководцев расстались с жизнью. Не сумев одолеть в битвах, хазары попытались 
задушить Русь торговой блокадой. В последнюю четверть IX века на Русь перестает 
поступать восточное серебро. Лишь в начале Х века хитроумные мусульмане 
протоптали тропку на Русь в обход державы каганов – через Хорезм и Волжскую 
Болгарию.
            Неизвестно, произвело ли это какое-нибудь впечатление на русов. 
Скорее нет – поход Олега открыл новый торговый путь, знаменитый «Из варяг в 
греки». Так что даже купцам жаловаться было не на что. Большинство же русов, 
надо полагать, блокады не ощутили вообще.
           Поневоле согласишься с учеными XIX века, считавшими, что прототипом 
Ильи Муромца, победившего чудовищного Жидовина, ходившего с богатырской 
дружиной на Царьград, убившего посягавшее на Киев Иудолище Коганое, стал именно 
Эльга Мурманец, летописный Вещий Олег. Кому, как не ему быть прототипом 
любимейшего героя русских былин? В.В. Кожинов вообще полагает, что именно хазар 
заменили в былинах «злы татарове» – и это вполне вероятно.
          Игорь сохранил завоевания своего наставника и расширил их. Возможно, 
хазары намеренно пропустили через свои земли к Руси печенегов. Не ворвутся же 
дикари в белокаменные твердыни! А судьба тех, кто родился и жил за их стенами, 
хозяев каганата волновала мало. Зато ненавистные северные язычники, проклятый 
«князь Рос» получит нового опасного врага!
          Полководческий гений Сына Сокола обратил эти планы в пыль.
          При Ольге Хазария воспряла. Мы уже говорили, что при ней каганат 
вновь прибирает к рукам землю вятичей. Восстановить ту, страшную дань уже не 
решились, с вятичей берут теперь по серебряному солиду-щелягу от плуга.
          Мы уже говорили, что нарисованная нами картина последствий успеха 
Адальберта – не самая страшная. И мы действительно не рассмотрели наихудшего 
варианта.
          Читатель, вы не забыли, кто следовал по пятам Drang nach Osten’а? Кто 
сидел на престоле рядом с кайзером Оттоном I?
         Читатель,  как по-вашему, на которую  ночь рахдониты из германских 
обозов распахнули бы ворота русских городов кованной коннице единоверцев? 
Позвольте не говорить, позвольте даже не представлять, что ждало бы тогда наших 
предков. Как подешевели бы на Крымских рынках славянские рабы. И  что стряслось 
бы с городами русов, безумных язычников, дерзнувших восстать на народ божий. 
Быть может, лишь в нашем веке немец-археолог, раскопав холмы над Днепром и, 
обнаружив руины в грудах мужских, женских и детских костей, занес бы в свой 
блокнот: «Предположительно – Kieff, упоминаемый в ряде источников раннего 
Средневековья».
          Много памятников украшает или уродует собой улицы, площади, парки 
России, Украины, Белоруссии. Есть памятники достойным людям, есть и такие, 
перед которыми застываешь в изумлении – памятник Гиммлеру в Израиле смотрелся б 
естественней. Долго ли будет дожидаться памятника тот, кому славянские народы, 
во всяком случае, славяне Восточной Европы обязаны ФАКТОМ СВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ? 
Где он – воплощенный в бронзе или граните Святослав Храбрый?
           
     2. Бросок Пардуса.
     
     Небо молнией расколото,
     Гневом северных Богов
     Кровь восстала против Золота
     И мятеж ее суров