Новгорода изучен археологами? Во вторых, в северной Руси города часто 
перемещали с места на место. Мы можем это уверенно сказать о Смоленске и 
Полоцке. Белоозеро за свою историю вообще побывал едва ли не на всех четырех 
берегах давшего ему имя водоема. Не всякий решался строиться на месте города, 
уничтоженного пожаром, войной или моровым поветрием.  Некоторые ученые считают, 
что первоначальным Новгородом было Рюриково Городище чуть выше по течению 
Волхова. Другие выдвигают любопытное предположение – будто бы речь в древнейших 
статьях летописи шла не о Новгороде, а о Невгороде – том, что мы сейчас зовем  
Ладогой. Ладожское озеро называлось  в Средневековье Нево-морем. Тем более, что 
Константин Багрянородный называет в Х веке на севере Руси некий город Немогард, 
обычно в нем и видят Новгород. Другое дело, что Ладога под этим самым именем 
известна русским летописям с самого начала, и в сагах скандинавов она зовется 
Альдегой – явная переделка славянского названия. 
           Что до самого Новгорода, то он, как считают ученые, сложился из трех 
поселков разных народов, превратившихся в городские районы – по-древнерусски 
«концы». Поселок кривичей стал Людиным концом, поселок словен ильменских – 
Словенским, а поселок балтского племени нерева – Неревским. У каждого «конца» 
был свой символ. Воин в доспехе, шлеме, с копьем и четырехугольным щитом 
символизировал Людин конец, хищная птица клевала рыбу на эмблеме Неревского, на 
гербе же Словенского красовался неведомый «лютый зверь» в пятнах и с длинным 
хвостом, с приподнятой передней лапой, очень похожий на «барсов», что и тысячу 
лет спустя украшали вышивки русского Севера. Остальные два «конца» – Загородный 
и Плотницкий – появились много позже.
            Киев тоже вызывает немало споров. Недавно отмечали его 1500-летие, 
сейчас же говорят, что и он возник чуть ли не в Х веке, и происходит его 
название не от имени князя Кия. Легенду о Кие и его двух братьях считают 
какой-то книжной выдумкой, а их имена – производными от названия города и его 
частей. Вместо этого нашли в каком-то документе имя хазарского полководца 
Ахмада бен Куйя, то есть Ахмада сына Куйи. Вот папа-то этого хазарина, этот, 
извините, Куйя, и основал-де Киев. Я отнюдь не шучу, читатель – это можно 
прочесть в серьезных научных трудах. Чем это лучше «воплей, будто русские – 
этруски», я, признаться, не очень понимаю. Разве что унижение славян и 
приписывание всех их деяний иноземцам считается в наше время признаком 
научности. Естественно, ни в каких источниках нет и намека на то, что Киев 
основали хазары, что сам Ахмад или его отец когда-либо приближались к 
днепровским берегам. Более того, мусульманская армия Хазарии,  – а Ахмад, судя 
по имени, мусульманин –  состояла из наемников, так что отец полководца мог 
быть мирным персидским или хорезмийским подданным, возможно, гончаром, 
башмачником или земледельцем.
          Легенду же о Кие, Щеке и Хориве записал армянин Зенобий Глак. И 
записал он ее в VII  веке! То есть еще до возникновения Хазарского каганата 
даже в далекой Армении слышали про Киев и его основателя. Впрочем, недавно мне 
довелось прочесть, что летописец, монах Киево-Печерского монастыря, просто-де 
переписал эту легенду у Глака и приспособил ее к Киеву. В ответ попросту 
расскажу одну историю. Дело было в той же Печерской обители, во времена, когда 
там записывали “Повесть временных лет”. Известный праведной жизнью монах Агапит 
захворал. Князь Владимир Мономах прислал к нему лекаря. Армянина. Больной долго 
вглядывался в лекаря, наконец, спросил, кто он, и, получив ответ, гневно 
закричал: “Да как ты смел келью мою осквернить и меня за мою грешную руку 
брать? Изыди, иноверец и нечестивец!”. Другой печерский монах, записавший эту 
историю, удовлетворенно завершает: “И армянин, посрамленный, ушел”. И 
специалист по истории Руси пытается убедить нас, что в этом монастыре могли 
читать книги тех, чье присутствие оскверняло? Использовать предания “иноверцев 
и нечестивцев” для рассказа о прошлом родного города?! Пусть Кий с братьями – 
сказка. Но почему нельзя признать за предками способность хотя бы сказки 
сочинять самостоятельно? Поистине, удивительные люди – историки.
           Однако города – это не просто укрепленные поселки. Города – это 
прежде всего ремесло. В последнее время из книжки в книжку кочует рисунок 
рукоятей мечей так называемого каролингского типа. И подпись –  мол, «мечи были 
предметом массового ввоза на Русь». Это правда, но лишь отчасти; точнее, это 
полуправда, та самая полуправда, что подчас хуже лжи.
         Да, мечи этого типа начали изготовлять в империи франков, при династии 
Каролингов, откуда и название – «каролингский тип», или короче - каролинги. На 
Руси их называли Каралужными или Харалужными. На плоскостях – по древнерусски 
«голоменях» – клинков стоят имена оружейников, хозяев мастерских – «Ульфберт» и 
«Ингельред». Основатель династии, император Карл, особым указом  в 805 г. 
запретил продавать мечи славянам. Продавали! Араб Ибн Фадлан пишет про русов: 
«Мечи у них франкские». Да, все правда… но не вся правда.
          Как не одна Русь покупала такие мечи – их покупали и немцы, и 
скандинавы, и итальянцы – так и на Руси их не только покупали. Ковали и сами, 
причем русские мастера создали свой, легко узнаваемый тип каролинга.  Клинок и 
рукоять («черен») были длиннее. Перекрестье («крыж») было не прямым, как на 
каролингах франкской работы, а дугой, с выгнутыми к клинку концами. Так же, 
дугой, обращенной к рукояти, был изогнут внутренний край 
набалдашника-противовеса, венчавшего рукоять («яблока»). Все отличия сводились 
к одному – из изначально пехотного меча сделать оружие всадника! Таким мечом 
можно было не только рубить или резать, но и сечь с седла. Не зря после боев с 
войском нашего героя в Болгарии византийские мародеры собирали мечи «россов», а 
за четверть века до того в Закавказье местные мусульмане в поисках мечей 
разрывали могилы русов, умерших от заразы. Нужно помнить, какой оправданный