этими радужными представлениями.
     Древнерусский летописец, автор «Повести временных лет», замечал, что 
русские люди лишь на словах называются христианами, а на деле живут, точно 
«поганые». [1. ПВЛ. М.; Л., 1950. Ч.1. С.314.] Ревнители христианской веры 
Древней Руси обличали своих соотечественников в «двоеверии». Они клеймили тех, 
кто, именуя себя христианами, поклонялся в то же время языческим богам. 
Концепция «двоеверия» из старинных полемических сочинений проникла в 
дореволюционную историческую науку и прочно утвердилась в ней. По словам Е.Е. 
Голубинского, «в первое время после принятия христианства наши предки в своей 
низшей массе или в своем большинстве, буквальным образом став двоеверными и 
только присоединив христианство к язычеству, но не поставив его на место 
последнего, с одной стороны, молились и праздновали богу христианскому с сонмом 
его святых или — по их представлениям — богам христианским, а с другой стороны, 
молились и праздновали своим прежним богам языческим. Тот и другой культ стояли 
рядом и практиковались одновременно…» [2. Голубинский Е.Е. История русской 
церкви. М., 1880. Т. 1. С. 849.]
     Идея «двоеверия» вошла и в советскую историографию. С ней вынуждены сейчас 
считаться и новейшие идеологи православия. [3. См.: Богословские труды. Сб. 10. 
М., 1913. С. 118; Сорокин И. (протоирей). Вдень памяти Всех святых в земле 
Российской просиявших // ЖМП. 1980. №7. С. 45.] Однако, «признавая 
существование язычества не только до начала „крещения Руси“, но и после, 
современные богословы русской православной церкви характеризуют его как нечто 
принципиально отличное от православия, никак не повлиявшее на православное 
вероучение и обрядность, существовавшее в качестве „суеверия“, которое якобы со 
временем было окончательно вытеснено „истинной верой“» — так пишет профессор Н.
С. Гордиенко. Справедливо возражая против подобных построений, он считает, что 
в России «имело место длительное, многовековое сосуществование византийского 
христианства со славянским язычеством: вначале в качестве параллельно 
функционировавших самостоятельных вероисповедных систем, а затем — вплоть до 
настоящего времени — в виде двух компонентов единого христианского 
религиозноцерковного комплекса, именуемого русским православием». [4. 
Гордиенко Н.С. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов. Л., 1986. С. 95.]
     Стремясь рассматривать «двоеверие» исторически, Н.С. Гордиенко отмечает: 
«"Двоеверие", сначала явное, затем скрытое, впоследствии было преодолено 
русским православием, но преодоление это оказалось в значительной степени 
формальным, и достигла его церковь ценой компромисса, посредством 
приспособленчества. Византийское христианство не устранило славянское язычество 
из сознания и повседневного обихода народов нашей страны, а ассимилировало его, 
включив языческие верования и обряды в свой вероисповеднокультовый комплекс». 
[5. Там же. С. 99100.]
     Соглашаясь в принципе с этими мыслями автора, полагаем, что здесь 
несколько поиному необходимо расставить исторические акценты. И первое, о чем 
следует сказать, — это о жизнеспособности древнерусского язычества, которое с 
социальной и политической точки зрения не утратило еще исторической перспективы.
 Поэтому распространяемое на Руси XIXII веков христианство заметно 
оязычивалось, то есть подвергалось глубокой языческой обработке. Проследим за 
этим процессом, используя конкретные данные.
     Наряду с городскими и сельскими приходскими храмами на Руси XIXII веков 
создавалось множество домовых церквей. На это исследователи обратили внимание 
еще в прошлом столетии. Е.Е. Голубинский, например, писал: «В Греции с древнего 
времени предоставлено было всякому желающему иметь для себя свою домовую 
церковь, пользуясь каковым правом имели их большая часть знатных и вообще 
состоятельных людей… От греков обычай иметь такие церкви перешел и к нам, 
русским. Мы не имеем положительных сведений, до какой степени был у нас 
распространен и силен обычай иметь эти церкви в период домонгольский, но есть 
вся вероятность предполагать, что он был распространен столько же, как это было 
в Греции. Иметь небольшую домовую деревянную церковь стоило столько же мало, 
сколько иметь на дворе лишнее строение; а так как дело, нет сомнения, было 
поставлено таким образом, что домовая церковь считалась признаком знатности, то 
необходимо думать, что имели их не только все люди действительно знатные, но и 
все те, которые тянулись в знать или, иначе сказать, что имели их весьма 
многие». [6. Голубинский Е.Е. Указ. соч. С. 400.]
     С большой долей вероятности можно говорить о том, что моления свершались 
не только в домовых церквах, но и в специальных комнатах, получивших название 
«крестовых». Однако об этом свидетельствуют лишь поздние информаторы. Так, 
Григорий Котошихин, описывая быт московской знати XVII века, сообщает, что 
«болшие и середних статей бояре, которым позволено держати в домах своих попов, 
заутреню и часы и молебен и вечерню отправляют у себя в своих хоромах». [7. 
Котошихин Г. Россия в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1859. С. 122.] 
Очевидно, это древняя традиция христианских молений в домашних условиях.
     О наличии большого количества домовых церквей в Древней Руси говорят 
некоторые косвенные, но весьма красноречивые факты. По известиям Титмара 
Мерзебургского, в Киеве к моменту смерти Владимира в 1015 году действовало 
более 400 церквей. Согласно Никоновской летописи, в 1017 году здесь произошел 
сильный пожар, «и погоре град и церьквей много, яко до седмисот, и опечалился 
Ярослав». [8. ПСРЛ. СПб., 1862. Т.910. С.75.] Надо думать, что помимо 
сгоревших 700 церквей осталось какоето их количество, не тронутое пожаром. По 
известиям Лаврентьевской летописи, относящимся к 1124 году, «бысть пожар велик 
в Киеве», во время которого одних церквей сгорело «близ шестисот». [9. ПСРЛ. М.,
 1962. Т.1. Стб.293.] Совершенно очевидно, что столь значительное число церквей,