о-коричневое поле было отделано 
по 
краю каймой из белого войлока, расположенной между двумя полосами бело-красно- 
желто-синих зубчатых узоров, а в широкой центральной части был очень натурально 

изображен ряд свирепых коротконосых оскалившихся львиных голов, выполненных из 
ярко-синего и красного войлока. Камера кургана № 5 тоже была увешана войлоком. 
Хотя 
уцелели только отдельные фрагменты, археологам удалось воссоздать его рисунок. 
Главный сюжет представляет собой большое крылатое создание с человеческой 
головой на 
теле льва. Оно было ярко раскрашено и посажено на беловатый фон, который имел 
кайму 
из блестяще расцвеченных птиц, окруженных завитками. 
В Пазырыке умерших клали в гробы, сделанные из выдолбленных огромных стволов 
лиственниц, похожие на те, что были найдены в Шибе и Басадаре. В каждом случае 
нижняя часть гроба была глубже, чем крышка, а в пазырыкских гробах с каждого 
конца 
также были проделаны два отверстия либо для веревок, при помощи которых гроб 
опускали в могилу, либо для несущих гроб людей. В курганах № 1 и 2 края гробов 
были 
украшены прекрасными силуэтами, вырезанными из кожи, а затем позолоченными: в 
одном случае это были сильно стилизованные петухи, стоящие друг против друга, а 
в 
другом — ряд бегущих оленей. 
Тела, найденные в Пазырыке, были забальзамированы. В действительности практика 
похорон, осуществляемых два раза в год, которая была принята в племени, сделала 
это 
необходимым. Это не было роскошью, которой удостаивались самые выдающиеся вожди.
 
В отличие от обычая скифов класть вождя в отдельную погребальную камеру, а его 
жену 
помещать в соседней камере, в Пазырыке обычно мужчина разделял с женщиной один 
и 
тот же гроб: он лежал на верхнем его уровне, а она — на нижнем. Обоих клали на 
спину 
головой на восток. Тела лежали на ковриках, положенных на большие войлочные 
одеяла, 
края которых достаточно перекрывали друг друга, чтобы обертывать тела с целью 
отгородить их от крышки гроба. И снова, в отличие от Скифии, мертвые в Пазырыке 

помещались в гробы только частично одетые, то есть верхняя одежда была накинута 
им на 
плечи, а верхняя часть (корсаж) платья лежала у женщин на груди. На мужчинах не 
было 
штанов, и хотя в могилах было обнаружено большое количество предметов одежды, 
ни в 
одном из захоронений не было найдено ни одной пары штанов. Однако головные 
уборы 
были надеты им на голову, а на ногах были чулки и обувь. Мертвецы лежали в 
одинаковых 
позах: левая рука на груди, а правая на лобке. Украшений на них было найдено 
немного, 
вероятно, потому, что воры, проникшие в погребальные камеры, унесли все ценное 
с 
собой, но все же среди костей лежало несколько серебряных амулетов и бронзовых 
одежных бляшек; также иногда попадались одно-два ожерелья, сережка, несколько 
стеклянных бусин и неизменно — зеркало. 
Некоторые из наиболее захватывающих открытий были сделаны в курганах № 2 и 5, в 

которых были обнаружены тела двух вождей, покрытых чрезвычайно замысловатой 
татуировкой. Одно тело сильно разрушилось с течением времени, но у другого — 
это был 
мужчина в возрасте около шестидесяти лет, безбородый, монголоидного типа, тот 
самый, у 

которого была найдена накладная борода, — сохранились большие участки 
татуированного рисунка на руках, груди и спине. Этот человек погиб в бою. 
Рисунки, 
вытатуированные на его теле, представляли собой фигурки зверей. Они были 
скифскими 
по стилю и основной идее и такими живыми по замыслу и исполнению, что должны 
стоять 
в одном ряду с самыми лучшими рисунками скифской школы. Их качество говорит 
само за 
себя, но что они означают — остается неясным. Ни в одной из скифских могил не 
было 
найдено ничего, что наводило бы на мысль о том, что среди кочевников 
европейской степи 
татуировка была распространена. Гиппократ ссылается на их обычай прижигать свои 
раны 
с медицинскими целями, но вряд ли он пере