аходилась великолепная золотая фигурка припавшего к земле 
оленя, 
которая носит название «олень из Костромской». 
Многочисленные захоронения, которые были открыты в Сибири, представляют собой 
определенные, совершенно уникальные образцы. Две группы погребений особенно 
интересны. Самыми ранними были замороженные захоронения, обнаруженные в 
Катан-де, 
рядом с рекой Берел, которые относились к началу железного века. Они также 
большей 
частью были разграблены в древности, и в могилах осталось мало золота, хотя 
некоторые 
бронзовые предметы были оставлены ворами. Над самым крупным из захоронений 
Катанды возвышалась пирамида из камней высотой всего 7 футов, но в окружности 
она 
имела свыше 100 футов. В захоронении были и лошади, но Радлов не уточнил их 
количество. Погребальная камера была площадью 14 квадратных футов; она была 
крыта 
лиственницей и отделана березовой корой. Могила находилась ниже пласта льда. В 
ней 
было найдено много сохранившихся предметов одежды. Среди них был шелковый 
китель, 
скроенный как современный фрак, с подкладкой из соболей, обшитый по краю кожей 
и 
отделанный чеканными золотыми пластинами, шуба из крашенного в рыжий и зеленый 

цвета горностая с отделкой из золотых пуговиц и золотых пластин, горжетка из 
горностая 
и шелковый пояс, украшенный вырезанными из дерева фигурками лошадей, сказочных 
животных, чудовищ, оленей и медведей, расположенных в ряд. Некоторые из них 
близко 
напоминают определенные фигурки животных, найденные в Нойн-Ула (Монголия). 
Человеческие тела покоились на низеньких деревянных столах или подставках, а 
некоторые другие предметы мебели воскрешают в памяти образчики из Пазырыка. 
Радлов раскопал еще одну группу замерзших могил на берегах этой же самой реки, 
но 
расположенных несколько ближе к Бухтарне. Здесь под слоем деревянных бревен 
были 
найдены тела шестнадцати лошадей, расположенных в четыре ряда, с головами, 
повернутыми на восток. Все они были в полной сбруе. Их удила были сделаны из 
железа, а 
кожаные уздечки были украшены узорами из резного дерева и березовой коры, 
которые 
были покрыты тонкими листочками золота. Здесь погребальная камера для человека 
была 
расположена на несколько более низком уровне. В ней стоял гроб, сделанный из 
выдолбленного ствола дерева, который затем был украшен медными птицами, близко 
напоминающими изображения, найденные в скифских могилах на Волге и на Урале. В 
гробу лежало тело мужчины, у которого было оружие, схожее с тем, которое клали 
в 
могилу к скифу-кочевнику, так чтобы тот легко мог до него дотянуться. В 
погребальной 
камере были найдены зеркало и котел скифского типа, но не было ничего, что 
могло бы 
помочь отнести ее к какому-то точному периоду. 
В 1927 г. Руденко и Грязное сумели осмотреть еще одну группу могил, во многом 
похожих 
на эту. Они были расположены в Шибе вблизи реки Урсуль. Самый большой из этих 
курганов напоминал пазырыкские захоронения. Он имел около 130 футов в диаметре, 
но 
опять высота каменной насыпи была всего лишь около 6 футов, а погребальная 
камера 
находилась приблизительно на глубине 21 фута. Это была могила старика. Его тело 

покоилось в деревянном гробу, рядом с которым лежало тело мальчика. В северной 
части 
могилы были помещены тела четырнадцати лошадей, но это захоронение было 
разграблено в древности, и в нем осталось мало ценного. В 1934 г. Киселев 
раскопал 
другой курган, принадлежавший к этой группе. Он хранил в себе тела старика 
монголоидного типа и женщины, обернутой в красный шелковый саван, отделанный 
золотыми бляшками. На ней была надета золотая диадема, а рядом с ней лежало 
зеркало и 
различные другие ценные предметы, которые имели сильное сходство с пазырыкскими 

находками. В 1950 г. было исследовано еще несколько захоронений, сильно 
напоминающих пазырыкские. Они находились в Басадаре, расположенном в этой же 
самой 
местности. В этом случае тело