|
их упражнений, кроме игры в
мяч (Suet. Aug. 83). Сенека, включивший эту игру в число занятий, на которые
попусту тратится жизнь (de brev. vitae, 13. 1), с увлечением предавался этому
«пустому времяпрепровождению» и был дотошным знатоком одной из труднейших игр в
мяч, а именно «треугольника» (de ben. II. 17. 3-5; 32. 1). Игра эта заключалась
в следующем: на земле рисовали треугольник, и трое игроков становились по его
углам. Задача была в том, чтобы не только поймать на лету мяч, но тут же
«быстро и с расчетом» отбросить его обратно одному из партнеров. Действовать
приходилось обеими руками; у кого левая оказывалась недостаточно проворной,
того обзывали «деревенщиной» (Mart. XIV. 46). Счет мячам, упавшим на землю,
вели «болельщики», в которых недостатка не было; соотношение пойманных и
упавших определяло проигрыш или выигрыш. «Треугольник» требовал напряженного,
ни на минуту не ослабевающего внимания и большой ловкости. Другая игра
несколько напоминала нынешний баскетбол. Играющие (их могло быть довольно
много) разделялись на две партии, которые выстраивались одна против другой. За
каждой партией, на довольно большом расстоянии от игроков, проводили длинную
черту; посередине между обеими партиями клали мяч. Схватившие этот мяч первыми
старались забросить его как можно дальше через головы противников, а те поймать
и швырнуть обратно, стараясь поддать так, чтобы он упал хотя бы сразу за
бороздой, проведенной позади противников. Партия, которой пришлось переступить
эту черту, считалась в проигрыше. Была еще игра, о которой мы знаем только, что
маленький плотный мяч (он звался harpaston от harpazo – «похищаю») надо было
«похитить» среди свалки множества игроков, с криком в клубах пыли гонявшихся за
этим мячом по палестре (Mart. IV. 19. 6; XIV. 48).
Набегавшись и накричавшись, покрытые пылью и потом, игроки шли мыться,
предварительно счистив с себя скребком пыль и масло. В Стабиевых банях возле
палестры находился под открытым небом бассейн (30 м2); здесь в прогретой
солнцем воде мыться было приятно. Молодежь иногда и удовлетворялась только
холодным умыванием, но чаще, смыв с себя грязь и пот, шли в тепидарий, отдыхали
там и затем уже направлялись в кальдарий. В I в. н.э. в банях появляется особое
отделение, где прогреваются в сухом горячем воздухе; называется оно laconicum.
Сенека, который был прекрасным и тонким наблюдателем и любил наблюдать и
поучать на конкретном материале своих наблюдений, воспользовался баней Сципиона,
чтобы уличить своих современников в их извращенном пристрастии к роскоши:
«…жалким бедняком сочтет себя человек, если в стенах его бани не сверкает
огромных кругов драгоценного мрамора… если вода льется не из серебряных кранов…
теперь норой назовут баню, если она поставлена не так, чтобы солнце круглый
день заливало ее через огромные окна, если в ней нельзя в одно и то же время и
мыться, и загорать, если нельзя из ванны видеть поля и море… теперь баню
накаляют до температуры пожара; рабу, уличенному в преступлении, следовало бы
только здесь вымыться. По-моему, нет никакой разницы между баней нагретой и
охваченной огнем» (Sen. epist. 86. 4-12). Археологический материал подтверждает
многие места этого письма. Новые бани в Помпеях (их называют Центральными, по
их местоположению) не были докончены [100 - Кроме этих трех городских бань, в
Помпеях были еще банные заведения, принадлежавшие частным владельцам. Недалеко
от амфитеатра в 1755—1757 гг. была раскопана и вновь засыпана баня Юлии Феликс,
которая сдавалась в аренду. Надпись, оповещавшая об этом, характеризует эту
баню как особо изысканную (А. Маи. Pompei. Leipzig, 1908. С. 508). В другой
надписи названы «Термы М. Красса Фруги с морскими ваннами и бани с пресной
водой. Заведует отпущенник Януарий» (CIL. X. 1063). Плиний сообщает, что М.
Лицинию Крассу Фруги, консулу 64 г. (казнен Нероном в 68 г.), принадлежали
горячие ключи, от которых «в море подымался пар» (XXXI. 5). Они, следовательно,
находились на взморье около Помпей, и вода из них была проведена в бани Красса.
В южной части города, в VIII районе, недалеко от Треугольного форума,
находились хорошие частные бани, устроенные в начале императорского времени.
Они вклинились между другими домами; часть одного из прилегавших домов была
отведена под них. В банях имелись все обязательные для общественных бань
отделения: из аподитерия можно было пройти в фригидарий с большим бассейном
(глубина 1.35 м), к которому спускались по трем ступенькам, обложенным мрамором.
По другую сторону аподитерия находился тепидарий, обогревавшийся горячим
воздухом; в стенах сохранилось несколько костылей, которыми укреплялись tegulae
mammatae. В северо-восточном углу имелся душник, через который тепло шло
непосредственно от печки. В кальдарии стояла ванна, а в нише находился, как
обычно, душ. Перед банными помещениями была палестра, и хозяин бань, чтобы
сделать ее просторнее, уничтожил окружавший ее раньше с двух сторон портик. С
обеих сторон палестры были расположены две раздевальни, где оставляли одежду
желающие поупражняться на палестре. На палестру же выходили две экседры; отсюда
удобно было смотреть на то, что там происходит. Хозяину бань принадлежала и
маленькая харчевня, торговавшая едой и напитками (RM. 1888. Т. III. С. 194—205.
План, табл. VII; Not. dei Sc., 1889. С. 115—122). Через дом от этих бань
находились другие, принадлежавшие тоже частному владельцу и открытые для
публики (RM. T. V. 1890. С. 129—138. План, табл. VI; Not. dei Sc., 1893. С.
43—46). Бани эти, как убедительно доказывает М.И. Ростовцев, были женскими (М.И.
Ростовцев. О новейших раскопках в Помпеях. ЖМНП, 1894. Январь. С. 115. Февраль.
С. 144).Комфортабельные бани появились в Остии только после проведения
водопровода при Калигуле. О числе и характере Остийских бань времен ранней
империи можно будет судить, когда археологи дойдут до слоев, лежащих ниже.
Найденные бани относятся ко II в. н.э.; среди них первое место принадлежит трем
термам, построенным, надо думать, на императорские средства. Кроме них, имелось
еще по крайней мере одиннадцать банных заведений, открытых может быть, город
|
|