и свою palla, как это 
делали мужчины с тогой. Самым лучшим прикрытием им служило покрывало, 
укрепленное на голове и ниспадавшее складками на затылок и спину. Mitra 
представляла собой кусок материи, покрывавшей голову в виде чепчика; она 
обыкновенно доходила лишь до половины головы и оставляла открытыми спереди 
грациозно положенные волосы. Наконец, римлянки употребляли также и головные 
сетки (reticulum).



182
 
Calceus называлась обувь довольно высокая и закрытая, вроде наших башмаков или 
ботинок. Вместе с тогой она составляла национальный костюм гражданина, который 
он надевал, отправляясь в город. Показаться в обществе иначе обутым считалось 
таким же неприличным, как например у нас выйти на улицу в домашних тапочках. 
Calceus надевали также и женщины, выходя из дому, так как это была обувь общая 
для обоих полов.
Дух иерархического подчинения, которым было проникнуто римское общество, 
отражался также и на обуви. Форма, высота и цвет calceus'a. изменялись 
сообразно общественному положению человека. Так, calceus сенаторов представлял 
собой очень высокую обувь, доходившую до половины ноги. Она была сделана из 
черной мягкой кожи, которую римляне называли aluta, так как ее приготовляли при 
помощи квасцов (alumen). Сенаторский башмак имел четыре ремешка. Люди, 
принадлежавшие к старинной знати, прикрепляли к башмаку на самом подъеме 
полумесяц (hind) из слоновой кости, который служил для завязывания. Calceus 
mulleus был красного цвета, т. е. того цвета, который с древних времен



183
 
являлся отличительным признаком первых сановников государства. Предание 
приписывает первое употребление этой обуви царям. Во времена республики она 
была присвоена курульным магистратом. Из одной надписи видно, что ее носили 
также триумфаторы. Форма этого башмака в точности неизвестна; во всяком случае, 
он был на высокой подошве. От mulleus происходит название mule, которым 
обозначается в настоящее время папская обувь.
Статуи очень часто изображают римскую матрону в закрытой обуви — это так 
называемый calceus muliebris, род башмака из тонкой кожи самых разнообразных 
цветов: эти башмаки были красные, светло-желтые, чаще же всего белые.
Solea и crepida представляют собой сандалии, т. е. подошвы из толстой кожи, 
иногда с небольшим возвышением сзади для защиты пятки. Они отличались между 
собой, по-видимому, тем, что ремни solea покрывали лишь ступню, а ремни crepida 
поднимались выше лодыжки.
Pero грубая кожаная обувь, употреблявшаяся главным образом крестьянами.
Наконец, caliga представляла собой обувь воина. Она состояла из толстой подошвы,
 густо утыканной острыми гвоздями; к подошве пришивался кусок кожи, вырезанный 
полосами, образуя нечто вроде сетки вокруг пятки и ступни: пальцы оставались 
открытыми.
(По Guhl et Koner, to Vie antique, II, ch. XI, chez Rothschild; Becker, Gallus, 
Excursus сцены VIII-ой; Heuzey, Dict. des antiquites, 1, pp. 815 et suiv.; pp. 
1242 et suiv.; Saglio, Ibid., p. 849).


2. Туалет римской матроны в I веке по Р. X.
Вечером, ложась спать, Сабина покрыла свое лицо, по обычаю того времени, тестом 
из хлеба, вымоченного в молоке ослицы. За ночь эта мазь высохла и при 
пробуждении голова Сабины казалась сделанной из гипса и покрытой трещинами и 
щелями. Прибавьте к этому, что, раздеваясь, она сняла свои брови, волосы и зубы.
 Вот почему Лукиан мог писать: «Если бы кто-нибудь увидел этих дам в момент 
пробуждения, то принял бы их за павианов или других обезьян».
Вставши, Сабина тотчас же перешла в уборную, где ее ждали служанки. У этих 
рабынь, хотя некоторые из них родились в какой-нибудь деревушке Лациума, всегда 
были греческие имена. Одна из них — Скафион, держа в руках таз, полный еще 
теплого ослиного молока, осторожно снимала губкой кору, которая покрывала лицо 
ее госпожи и называлась катаплазмом. Когда лицо было очищено, Фиала стала 
покрывать его румянами и белилами. Но прежде чем



184
 
На стр. 184 иллюстрации



185
 
приступить к этой операции, она должна была дунуть в металлическое зеркало и 
передать его Сабине. Эта последняя, понюхавши его, узнавала, была ли слюна 
рабыни здоровой и благоухающей и жевала ли она все утро ароматические лепешки, 
как это ей было приказано. Ведь Фиала должна была слюной размочить румяна, 
которые потом накладывала на щеки своей госпожи. Коробочки с румянами 
помещались в двух небольших ящиках из слоновой кости и хрусталя, называвшихся 
греческим именем narthekia и бывших самым драгоценным предметом в уборной 
матроны. Кроме свинцовых белил, все остальные притирания были продуктом 
растительного или животного царства. В то время как Фиала была занята 
разрисовыванием лица, третья рабыня — Стимми — красила брови и веки какой-то 
жидкостью, похожей на сажу и составленной из свинца, сурьмы и висмута. Мастихея 
была специально приставлена к зубам. Прежде всего она подала Сабине хиосскую 
мастику, которую римские дамы жевали каждое утро. У нее был также в золотой 
чаше пузырек из оникса, наполненный уриной молодого мальчика, в которой была 
распущена толченая пемза. Этой смеси придавали разнообразную окраску 
посредством мраморной пыли; она служила для чистки зубов. Искусственные зубы 
Сабины были вынуты из ларчика, вычищены и вставлены в челюсти из слоновой кос