Цезарь добился от своих воинов редкой преданности; в Галлии в его войсках не 
было ни одного мятежа.

Находясь в Галлии, Цезарь внимательно следил за событиями в Риме и ухитрялся 
сохранять влияние в народном собрании, не давая возможности Помпею овладеть 
симпатиями плебса. Золото и прочую богатую добычу Цезарь отсылал в Рим и 
использовал для подкупа должностных и влиятельных лиц.

За время отсутствия Цезаря в Риме произошли серьезные изменения: Красе погиб на 
войне с парфянами (в Месопотамии), Юлия, дочь Цезаря и жена Помпея, умерла. 
Столкновение между Цезарем и Помпе-ем становилось неизбежным.

В Риме Помпеи был самым могущественным человеком, и сенат был ему покорен.

Срок полномочий Цезаря в Галлии истекал. Цезарь хотел, чтобы либо ему продлили 
полномочия, либо разрешили заочно выставить свою кандидатуру на выборах в 
консулы на 48 г. до н. э. Но сенат постановил, чтобы Цезарь сложил с себя 
командование, распустил все свои войска и как частное лицо вернулся бы в Рим.

Помпеи хорошо понимал, что Цезарь не только не распустит войска, а постарается 
стянуть их со всей Галлии и начнет гражданскую войну.

О дальнейших событиях историк Аппиан пишет:

«Итак, с обеих сторон война была начата и открыто объявлена. Сенат полагал, что 
войско из Галлии прибудет к Цезарю не очень скоро, а он не отважится с малыми 
силами пойти на столь дерзкое дело. Поэтому сенат предписал Помпею набрать 130 
тысяч италийцев, главным образом – ветеранов, опытных в военном деле, а также и 
чужеземцев из наиболее храбрых племен, живших по соседству с границами Римского 
государства. На ведение войны постановили выдать Помпею государственные 
средства, а если понадобится, то обратить на военные нужды и свои частные 
средства. А в города с величайшим рвением и быстротой послали за новыми 
средствами.

Цезарь же прежде всего послал за своими войсками. Он всегда предпочитал 
действовать скорее страхом неожиданности и смелости, чем основательностью 
подготовки. Поэтому в столь великой войне он решил прежде всего совершить 
нападение с 5 тысячами человек и вовремя успеть захватить выгодное положение в 
Италии. Центурионов (военачальников) с небольшим отрядом наиболее храбрых 
воинов, переодетых в гражданское платье, он выслал вперед, чтобы они проникли в 
Аримин (совр. Римини в Северной Италии) и внезапно захватили бы этот город, 
который является первым в Италии на пути из Галлии. Сам Цезарь вечером под 
предлогом нездоровья ушел с ужина, покинув своих приближенных. Он сел на 
колесницу и направился в Аримин, а всадники следовали за ним на некотором 
расстоянии. Быстро доехав до реки, которая называется Рубикон и служит границей 
Италии, Цезарь остановился. Глядя на течение воды, он стоял в раздумье, 
взвешивая в уме каждое из тех бедствий, которые последуют, если он с 
вооруженными силами перейдет эту реку. Наконец, приняв решение, Цезарь сказал 
своим спутникам: «Если я не перейду эту реку, друзья мои, то это будет началом 
бедствий для меня, а если перейду, то это станет началом бедствий для всех 
людей». Сказав это, он стремительно, как бы по вдохновению свыше, перешел через 
Рубикон, добавив: «Да будет жребий брошен!»

Быстро подойдя к Аримину, Цезарь на рассвете захватил его и двинулся дальше, 
оставляя свои военные отряды на удобных позициях. Все окрестное население 
Цезарь старался привлечь на свою сторону либо силой, либо гуманным отношением. 
Повсюду началось паническое бегство в страхе и слезах. Никто толком ничего не 
знал, и все думали, что Цезарь идет с несметным войском» (Ann. Г. В. II, 34-35).


Свой путь к власти Цезарь начал, когда ему еще не было двадцати лет; он перешел 
Рубикон 10 января 49 г. до н. э., когда ему было уже за пятьдесят.

«После взятия Аримина как бы широко распахнулись ворота перед войною во всех 
странах и на всех морях, и вместе с границей провинции были нарушены и стерты 
все римские законы; казалось, что не только люди в ужасе мечутся по Италии, но 
и сами города, снявшись со своих мест, мчатся, враждуя друг с другом.

В самом Риме, который был затоплен потоком беженцев из окрестных городов и 
селений, власти не смогли поддержать порядка ни уговорами, ни приказами. И 
немногого недоставало, чтобы город сам себя не погубил в этом великом смятении 
и водовороте. Повсюду буйствовали противоборствующие страсти и неистовые 
волнения. Помпея, который был ошеломлен не менее других, теперь осаждали со 
всех сторон Помпеи бежал из Рима. Консулы бежали, не совершив даже обычных 
жертвоприношений перед дорогой; бежало и большинство сенаторов с такою 
поспешностью, что они захватывали с собой из своего имущества первое попавшееся 
под руку, словно имели дело с чужим добром. Были и такие, которые раньше горячо 
поддерживали Цезаря, а теперь, потеряв от ужаса способность рассуждать, без 
всякой необходимости дали себя увлечь этому потоку всеобщего бегства.