«Уже Тиберия покидали телесные, покидали жизненные силы, но все еще не покидало 
притворство; он сохранял прежнюю черствость духа и холодность в речах и во 
взоре, но принуждал себя порою к приветливости, пытаясь за нею скрыть уже 
очевидное для всех угасание. Еще чаще, чем прежде, переезжая с места на место, 
он поселился наконец у Мизенс-кого мыса (около Неаполя) в некогда 
принадлежавшем Луцию Лукуллу поместье.

Там и обнаружилось, что он на пороге смерти; и произошло это следующим образом.

В числе его приближенных был один весьма искусный в своем деле врач по имени 
Харикл, который не то чтобы постоянно его лечил (Тиберий лечиться не любил и 
всегда отличался хорошим здоровьем), но находился при нем на случай, если ему 
потребуется врачебный совет. И вот Харикл, сказав, что якобы по своим делам 
куда-то едет, в знак почтительного прощания коснулся руки Тиберия и пощупал у 
него пульс. Но он не обманул императора, и Тиберий, возможно, рассерженный этим 
и потому тем более постаравшийся не выказать гнева, повелел приготовить 
пиршество и пробыл на нем дольше обычного, как бы желая оказать внимание 
уезжавшему другу. Харикл, однако, уверенно заявил Макрону, префекту претория 
(начальнику преторианских когорт), что жизнь в Тиберий еле теплится и что он не 
протянет больше двух дней. Это всех переполошило: пошли непрерывные совещания 
окружающих, и к легатам (командирам легионов) и к войскам помчались гонцы.

За 17 дней до апрельских календ (16 марта) дыхание Тиберия пресеклось, и все 
решили, что жизнь его покинула. И уже перед большой группой поздравляющих 
появился наследник Гай Цезарь (Калигула), чтобы взять в свои руки бразды 
правления, как вдруг стало известно, что Тибе-рий открыл глаза, к нему 
возвратился голос, и он просит принести ему еду для восстановления сил, 
покинувших его.

Это повергает всех в ужас, и собравшиеся разбегаются, снова приняв скорбный вид 
и стараясь казаться неосведомленными о происшедшем, между тем как Гай Цезарь, 
только что видевший себя властелином, погрузился в молчание в ожидании для себя 
самого худшего исхода.

Но Макрон, не утративший самообладания и решительности, приказывает удушить 
Тиберия, набросив на него ворох одежды» (Тац. Анн. VI, 50).

Тиберий обожествлен не был.



Друз Младший

Друз Цезарь, или Друз Юлий Цезарь, вошедший в историю под именем Друза Младшего,
 был единственным сыном Тиберия и Випсании Агриппины, дочери Агриппы.

Друз Младший по характеру заметно отличался от своего отца. Это был юноша 
энергичный, бесхитростный, податливый, общительный и большой любитель веселого 
образа жизни.

Тацит пишет о нем:

«Не вызывало осуждения в молодом человеке его легкомыслие: пусть уж лучше 
тешится своими забавами, наблюдая днем за возведением своих построек, а ночи 
проводя на пирах, чем, отгородившись ото всех и лишив себя каких бы то ни было 
развлечений, погрузится в угрюмость и будет вынашивать злобные замыслы» (Тац. 
Анн. III, 37).




Друз Младший. Мрамор. Копенгаген. Глиптотека Новый Карлсберг


Имея нрав общительный, Друз Младший унаследовал, однако, жестокость своего отца 
и отнюдь не был склонен к добродетели. «Распоряжаясь на гладиаторских играх, 
даваемых им от имени его двоюродного брата Германика и от своего собственного 
имени, Друз Младший слишком откровенно наслаждался при виде крови; это ужаснуло 
простой народ и вынудило Тиберия выразить ему свое порицание» (Тац. Анн. I, 76).


Тиберий привлекал сына к государственной и военной деятельности, однако тот 
быстро пал жертвой могущественного Сеяна, префекта претория (начальника войск 
императорской охраны).

Сеян – одна из самых зловещих фигур, ставших характерными для императорского 
Рима.

Тацит повествует о нем так: