туда поспешно уходили потерпевшие поражение 
враги.
 М. Марий — это был он — стал обходить остров с севера. Он хотел причалить у 
северо-западной его оконечности, у небольшого островка Найт, рассчитывая, что Л.
 Лукулл не сможет здесь высадиться из-за большой осадки его кораблей.
 Все его расчеты не оправдались.
 Через несколько часов после подхода кораблей Лукулла к острову все было 
кончено: армия М. Мария совершенно разбита, огромное количество воинов убито и 
попало в плен; не избежал его и сам полководец.
 Таким образом, спор, начатый на полях Фригии у Отрий, решился в пользу Л. 
Лукулла.
 Покончив с неприятельской армией, победитель часть кораблей (в том числе и из 
вновь захваченных) вместе с солдатами вручил своему легату Кв. Воконию. Он 
поручил ему отправиться в город Никомедию, где находился Митридат, и закрыть 
царю путь к бегству по морю.
 С кораблями и солдатами Кв. Воконий вышел в море. А Л. Лукулл посадил 
оставшихся у него воинов на другие суда и отправился с ними к тому месту 
острова Лемнос, где согласно показаниям пленных находилась другая часть 
понтийско-серторианских войск под начальством М. Вария, Дионисия и Александра.
 Эти-то последние, получив при высадке М. Мария на сушу его письмо о 
приближении Л. Лукулла и просьбу о помощи, вступили между собой в жестокий спор.
 Дионисий хотел немедленно идти на соединение с М. Марием. Но М. Варий, 
ненавидевший последнего как удачливого полководца и соперника, не соглашался с 
ним и под всяческими предлогами отклонял его предложение. Из тех же побуждений 
по отношению к Дионисию его поддерживал Александр.
 Три полководца спорили и препирались между собой до тех пор, пока Л. Лукулл не 
появился перед ними.
 И вновь солдаты Л. Лукулла разбили противника в бою на суше, загнали бежавших 
на корабли. Последние в спешке стали сниматься с якоря. Боясь Л. Лукулла, они 
не смели выйти в море и поплыли вдоль берега, надеясь на свою малую осадку.
 Теснимые, однако, с моря судами Л. Лукулла, понтийцы в конце концов вновь были 
вынуждены причалить. Но на суше их экипажи опять оказались под ударом солдат Л. 
Лукулла. Здесь последние окончательно их разбили и обратили в беспорядочное 
бегство. Сами полководцы, потеряв много людей убитыми, совершенно отчаявшись, 
укрылись в какой-то пещере. Разъяренные победители ворвались и туда. Дионисий 
принял яд и тотчас умер (в качестве евнуха и человека, близкого к царю, он знал 
все перемены счастья и — для безопасности — всегда носил с собой в перстне яд); 
М. Варий и Александр из малодушия сдались — они питали еще надежду на пощаду.
 Всех пленных быстро рассортировали. Знатных понтийцев во главе с Александром Л.
 Лукулл решил сохранить для своего триумфа, остальных продать в рабство. 
Пленные марианцы один за другим прошли перед судебным трибуналом победителя. 
Все командиры, включая М. Вария и М. Мария, были приговорены к смерти и казнены 
немедля.
 Пленные марианцы держали себя мужественно. Они осыпали Л. Лукулла и его солдат 
и командиров отборной бранью и проклятиями, грозили местью и высказывали лишь 
одно сожаление, что им не удалось вторгнуться в Италию и расправиться с гнусным,
 продажным, преступным сенатом.
 В Италии двойная победа Л. Лукулла над серторианскими и понтийскими армиями и 
флотом была оценена очень высоко. Впрочем, он и сам тому немало содействовал, 
определенным образом «подправив» порядок событий. Этим он ввел в заблуждение 
большое количество людей, даже и самых осведомленных. Цицерон в речи «За закон 
Манилия» (66 г.) излагал поэтому данный эпизод так (едва ли тут имело место 
только одно желание польстить Л. Лукуллу): «Им же был разбит и уничтожен 
огромный, прекрасно оснащенный флот, который под начальством 
вождей-серторианцев и с пылающим ненавистью экипажем несся к берегам Италии(!)».

 Эти преувеличения, сильно способствовавшие упрочению военной славы Лукулла и 
его авторитету, имели для него и еще одну хорошую сторону: его соратнику Кассию 
Барбе под победные фанфары удалось наконец вырвать у сената постановление о 
выдаче Л. Лукуллу из государственной казны 3 тысяч талантов на строительство 
военных кораблей (позже, ввиду своих грандиозных успехов, победоносный 
полководец даже отказался от этой субсидии!); он же привел с собой огромное 
множество добровольцев, надеявшихся быстро обогатиться под начальством столь 
удачливого полководца.
 Разделавшись с врагом на острове Лемнос, Л. Лукулл вернулся к Лампсаку, у стен 
которого он оставил часть войска. Победителя встретили с ликованием.
 А Митридат тем временем спешил в Гераклею, в которой взяла верх римская партия.
 По пути он вновь попал в страшную бурю и потерял много кораблей. С оставшимся 
войском Митридат все-таки занял город (ему удалось склонить на свою сторону его 
правителя Ламаха), вернул понтийскую партию к власти и подкрепил ее 3-тысячным 
гарнизоном во главе с кельтом Коннакориком. Жителям города и особенно 
магистратам — с целью снискать их расположение — он щедро раздал деньги. Из 
Гераклеи Митридат отправился в столицу Вифинии Никомедию. Одновременно часть 
судов он послал осадить отложившийся от него Византии.
 Высадившись в Никомедии, Митридат разослал части войска в качестве гарнизонов 
в Анамею, Пруссию, Прусиаду и Никею. Казалось, что, несмотря на жестокие удары 
судьбы, дела начинали налаживаться. Вдруг прибыли корабли с последними письмами 
от М. Мария и Александра, извещавшими о появлении флота Л. Лукулла и о 
предстоящем бое, затем пришли слухи — вск