го, ни самому вернуться в Вифинию вследствие страха (за неисполненное 
приказание). Однако, пока он колебался, юноша вступил с ним в переговоры, что 
соответствовало и его желанию. Договорившись составить заговор против Прусия, 
они привлекли к этому делу и посла Аттала, Андроника, с тем, чтобы он убедил 
Аттала помочь возвратить Никомеда в Вифинию. Назначив место свидания друг другу 
в Бернике, в маленьком городке в Эпире, они ночью, взойдя на корабль, 
договорились о том, что им нужно сделать, и разошлись еще ночью.

5. С наступлением дня Никомед сошел с корабля, облеченный в царскую порфиру с 
диадемой на голове, а Андроник, встретившись с ним, приветствовал его как царя 
и со своими солдатами, а их было пятьсот, стал его сопровождать. Мена же, делая 
вид, что он только сейчас узнал о выступлении Никомеда, бросившись к своим двум 
тысячам солдат, стал выражать недовольство. Но в продолжение речи он сказал: 
«Так как у нас два царя, один у нас на родине, а другой выступает тут, то нам 
необходимо позаботиться о самих себе и устроить свое будущее. Ведь в данный 
момент мы можем укрепить счастье своей будущей жизни, если хорошо сумеем 
предвидеть, кто из них победит. Один из них старик, другой — молодой; и вифинцы,
 к одному чувствуя отвращение, другого предпочитают. Из римлян люди 
могущественные любят юношу; а то, что Андроник является уже его телохранителем, 
показывает на союз с Атталом; а Аттал владеет большой страной, он сосед 
вифинцев, не раз воевавший с Прусием». Говоря так, он постепенно вскрывал и 
жестокость Прусия, и то, сколько зла он сделал по отношению ко всем, и за это 
заслужил общую к себе ненависть вифинцев. Когда он увидал, что подлость Прусия 
отвращает от него солдат, он тотчас повел их к Никомеду вслед за Андроником, 
тоже приветствовал его царем и со своими двумя тысячами стал его телохранителем.


6. Аттал ласково принял юношу. Он предложил Прусию дать сыну несколько городов 
для жительства и страну для получения доходов. Тот ответил ему, что немедленно 
даст ему все царство Аттала, так как и раньше, желая приобрести его для 
Никомеда, он сделал нападение на Азию. Дав такой ответ, он в то же время 
отправил в Рим послов с обвинением против Никомеда и Аттала, требуя, чтобы 
вызвали их на суд. Аттал же со своим войском двинулся в Вифинию; при их 
приближении вифинцы мало-помалу стали переходить на их сторону. Не доверяя 
никому и надеясь, что римляне избавят его от этого заговора, Прусий попросил 
Диэгила, царя Фракии, своего тестя, дать ему пятьсот фракийцев и, получив их, 
поручил себя исключительно их охране, удалившись в акрополь Никеи. Городской 
претор в Риме, будучи расположен к Атталу, не дал тотчас аудиенции в сенате 
послам Прусия; когда же, наконец, он им дал эту аудиенцию и когда сенат вынес 
постановление, чтобы претор выбрал и отправил послов, которые должны будут 
прекратить эту войну, то он выбрал трех мужей, из которых у одного была как-то 
камнем разбита голова, так что он ходил с ужасной раной, у другого болели ноги 
от ревматизма, а третий вообще считался очень глупым. Катон, смеясь над этим 
посольством, сказал, что у него нет ни ума, ни ног, ни головы.

7. И вот, когда послы прибыли в Вифинию с приказом прекратить войну, то Никомед 
и Аттал отвечали, что согласны; но вифинцы, подученные ими, стали говорить, что 
они не могут больше выносить свирепости Прусия, особенно после того, как они 
показали ему свое нерасположение; тогда послы под предлогом, что римляне ничего 
этого не знали, уехали назад, не сделав ничего. Прусий, потеряв надежду на 
помощь римлян, на которых он особенно надеялся и потому ни у кого не думал 
просить помощи, удалился в Никомедию, чтобы, укрепив город, иметь возможность 
вести войну с наступающими. Но жители Никомедии, предав его, открыли ворота, и 
Никомед вступил в город с войском; Прусий бежал в храм Зевса, но был заколот 
людьми, подосланными Никомедом. Таким образом Никомед сделался царем над 
вифинцами вместо Прусия. Когда он с течением времени умер, ему наследовал его 
сын Никомед, которому было дано прозвище Филопатор, причем римляне своим 
постановлением передали ему власть над страной как отцовское наследие.
Таковы были дела в Вифинии; и если кому хочется знать вперед, что произошло 
потом, то я укажу, что внук этого Никомеда, тоже Никомед, оставил свою страну в 
наследство римлянам по завещанию.

8. Кто правил Каппадокией до македонян, составляли ли они самостоятельное 
царство или были подчинены Дарию, — этого я не могу точно сказать. Мне кажется, 
что Александр, быстро двигаясь против Дария, оставил начальников этих племен, 
наложив на них дань. Кажется, что и в Амисе, городе на Понте, аттического 
происхождения он восстановил демократию, как исконную их форму правления. 
Иероним же говорит, что с этими племенами он совсем не пришел в соприкосновение,
 но пошел против Дария другой дорогой, вдоль берегов Памфилии и Киликии. 
Пердикка же, который после Александра управлял Македонией, взял в плен Ариарата,
 властителя Каппадокии, потому ли, что он отпал, или желая присоединить его 
страну к Македонии, и его повесили, а над этими племенами поставил Эвмена из 
Кардии. Когда Эвмен был убит, так как македоняне признали его врагом, то 
Антигон, который после