обрел дар речи.  Прижав ему к горлу острие рапиры, Кмициц велел говорить
чистую правду.
     Пленник показал, что он состоит в полку полковника Ирлегорна, что они
узнали  о  проезде короля  и  напали  на  драгун под  Сухой,  но,  получив
сокрушительный отпор,  вынуждены были  отступить в  Живец,  а  уж  оттуда,
согласно полученному приказу, направились на Вадовицы и Краков.
     - А  в  горах  нет  других шведских отрядов?  -  спрашивал по-немецки
Кмициц, сильнее прижимая острие к горлу рейтара.
     - Может,  и есть,  -  прерывистым голосом отвечал рейтар.  -  Генерал
Дуглас разослал повсюду разъезды,  но все они отступают,  на них в ущельях
нападают мужики.
     - А под Живцем вы одни были?
     - Одни.
     - И вы знаете, что польский король уже проехал?
     - Он проехал с теми драгунами, что столкнулись с нами в Сухой. Мы его
видали.
     - Почему же вы его не преследовали?
     - Горцев боялись.
     Кмициц обратился к королю на польском языке:
     - Государь, путь свободен, да и ночлег в Живце найдется, шведы сожгли
только часть домов.
     Но  Тизенгауз,  человек недоверчивый,  вот  что  говорил в  это время
войницкому каштеляну:
     - Либо  великий  он  воитель  с  сердцем  чистым,  как  золото,  либо
коварнейший изменник.  Ведь с этим языком,  вельможный пан, может статься,
все одно притворство, начавши с того, что достал он будто бы его, и кончая
этим допросом.  А что, если все это подстроено? Что, если шведы притаились
в Живце? Что, если король поедет туда и попадет в западню?
     - Оно бы лучше проверить, - промолвил войницкий каштелян.
     Тизенгауз повернулся к королю и громко сказал:
     - Позволь мне,  государь, сперва съездить в Живец и проверить, правду
ли говорят пан Бабинич и этот немец
     - Ну, что ж! Позволь ему съездить, государь! - воскликнул Кмициц.
     - Поезжай,  - приказал король, - но мы тоже потихоньку тронемся, а то
холодно.
     Тизенгауз помчался во весь опор,  а  королевская свита стала медленно
подвигаться за  ним.  Король повеселел,  снова был в  хорошем расположении
духа и через некоторое время сказал Кмицицу:
     - С тобой, как с соколом, можно на шведов охотиться, бьешь на лету!
     - Так оно и было,  -  ответил пан Анджей. - Коль пожелаешь, государь,
поохотиться, сокол всегда готов.
     - Расскажи, как ты его достал?
     - Пустое  это  дело,  государь!  В  походе  человек  двадцать  всегда
плетется в  хвосте,  а  этот  отстал  на  добрую сотню  шагов.  Подъехал я
поближе,  а он думал, это свой, не поостерегся, ну, ахнуть не успел, как я
его схватил, зажавши рот, чтоб не кричал.
     - Ты говорил, не впервой тебе это. Неужто и раньше случалось?
     Кмициц рассмеялся.
     - Э,  государь,  и  не  такое  бывало!  Ты  только прикажи,  я  снова
подскачу,  догоню их, - кони-то у них притомились, - и еще одного достану,
да и Кемличам прикажу схватить.
     Некоторое время они ехали в молчании;  но вот раздался конский топот,
и к ним подскакал Тизенгауз.
     - Государь! - сказал он. - Путь свободен, и ночлег готов.
     - Ну  не  говорил ли  я?!  -  воскликнул Ян  Казимир.  -  Зря вы  все
растревожились! А теперь едем, едем, пора уж нам и отдохнуть!
     Все весело тронулись резвой рысью,  и  через час усталый король уснул
мирным сном на собственной земле.
     В тот же вечер Тизенгауз подошел к Кмицицу.
     - Ты уж меня прости,  -  сказал он,  -  я ведь от любви к королю тебя
подозревал.
     Но Кмициц не подал ему руки.
     - Нет,  нет!  -  ответил он.  -  Изменником и предателем ты выставлял
меня.
     - Я бы и не то сделал,  просто пулю в лоб тебе пустил бы,  -  ответил
ему Тизенгауз.  -  Но уверился я,  что ты человек честный и любишь короля,
вот и подаю тебе руку.  Хочешь,  подай и ты мне свою руку,  не хочешь,  не
надо!  Соперничать с  тобою я  бы хотел только в  любви к  королю.  Но и в
другом не побоюсь стать твоим соперником.
     - Вот ты как думаешь!  Гм!  Может статься,  ты и  прав.  Да вот беда,
сердит я на тебя.
     - Так перестань сердиться.  Прямой ты богатырь!  Ну давай поцелуемся,
чтоб ко сну не отойти с ненавистью в сердце.
     - Ин быть по-твоему! - сказал Кмициц.
     И они упали друг другу в объятия.


                              ГЛАВА XXIV

     Король  со  свитой добрался до  Живца  поздней ночью  и  в  местечке,
пе