riae!* Защита наша! На шведа, братья, на шведа!
     _______________
          * Защитник родины (лат.).

     Образовался круг.  Шляхта  со  двора  валила к  воротам;  увидев это,
Заглоба вскочил на выступающий цоколь ворот и стал кричать:
     — Слушайте,  братья! Вот что скажу я тем, кто меня не знает: я старый
герой Збаража,  этой вот  старой рукой я  зарубил Бурлая,  самого великого
гетмана после Хмельницкого;  кто  не  слыхал про  Заглобу,  тот  в  первую
казацкую войну,  верно,  горох лущил,  или кур щипал,  или телят пас, чего
такие достойные кавалеры, как вы, надеюсь, не делали.
     — Это великий рыцарь!  —  раздались многочисленные голоса.  — Равного
ему нет во всей Речи Посполитой! Слушайте!..
     — Слушайте же!  Пора бы моим старым костям на отдых;  лучше б  мне на
печке лежать,  творог есть со сметаной,  в  саду гулять да яблоки сбирать,
над жнецами стоять да  девок по спинам похлопывать.  Пожалуй,  и  враг для
своего же добра оставил бы меня в покое,  ибо и шведы и казаки знают,  что
тяжелая у меня рука, и дай-то бог, чтобы имя мое было так же известно вам,
братья, как известно оно hostibus*.
     _______________
          * Врагам (лат.).

     — А что это за петух так тонко поет? — спросил вдруг чей-то голос.
     — Не мешай, чтоб тебя бог убил! — закричали другие.
     Но Заглоба расслышал.
     — Вы уж простите этому петушку!  — крикнул старик. — Он еще не знает,
где хвост, где голова.
     Раздался взрыв хохота,  и  выскочка,  смутившись,  стал выбираться из
толпы, чтобы уйти от насмешек, которые посыпались на него.
     — Вернемся к делу!  — продолжал Заглоба. — Итак, repeto*, надо бы мне
отдохнуть;  но родина в  беде,  враг попирает нашу землю,  и  вот я здесь,
чтобы вместе с вами дать отпор hostibus именем родины-матери, которая всех
нас вскормила.  Кто сегодня не встанет на ее защиту,  кто не поднимется на
ее спасение,  тот не сын ей, а пасынок, тот недостоин ее любви. Я, старик,
иду  и,  коли  будет на  то  воля  господня и  придется мне  погибать,  из
последних сил буду кричать:  «На шведа, братья, на шведа!» Дадим же клятву
не выпустить сабли из рук, покуда не прогоним врага из родного края!
     _______________
          * Повторяю (лат).

     — Мы  и  без  клятвы  готовы!  —  раздались многочисленные голоса.  —
Пойдем, куда поведет нас гетман, учиним набег на врага, где понадобится.
     — Братья,  видали,  два  немца приехали в  раззолоченной карете!  Они
знают, что с Радзивиллом шутки плохи! Они будут ходить за ним по покоям, в
локоток его целовать,  чтобы он  их  не  трогал.  Но  князь на  совете,  с
которого я  возвращаюсь,  заверил меня от  имени всей Литвы,  что не будет
никаких переговоров, никаких пергаментов, только война и война!
     — Война! Война! — как эхо повторили слушатели.
     — Но и полководец,  — продолжал Заглоба, — действует смелее, когда он
уверен в  своих солдатах;  так покажем же  ему,  что мы  думаем.  Нуте-ка!
Пойдем к княжеским окнам да крикнем: «Эй, на шведа!» За мной!
     С  этими словами он спрыгнул с  цоколя и  двинулся вперед,  а  за ним
повалила шляхта;  подойдя к самым окнам дворца, она шумела все громче, так
что шум этот слился в конце концов в один общий оглушительный крик:
     — На шведа! На шведа!
     Через минуту из сеней выбежал в крайнем замешательстве Корф,  воевода
венденский,  за ним Ганхоф,  полковник княжеских рейтар;  они вдвоем стали
успокаивать, унимать шляхту, просили ее разойтись.
     — Ради  всего  святого!  —  говорил  Корф.  —  Наверху  прямо  стекла
дребезжат!  Вы не знаете, как некстати собрались тут с вашими кликами. Как
можно оскорблять послов, подавать пример неповиновения! Кто наустил вас?
     — Я!  — ответил Заглоба. — Скажи, пан, ясновельможному князю от имени
всех нас,  что мы просим его быть твердым, что до последней капли крови мы
готовы биться в его войске.
     — Спасибо  вам  всем  от  имени  пана  гетмана,  спасибо,  но  только
разойдитесь.   Опомнитесь,  Христом-богом  молю,  не  то  совсем  погубите
отчизну!  Медвежью услугу оказывает тот  отчизне,  кто  сегодня оскорбляет
послов.
     — Что нам послы! Мы сражаться хотим, а не вести переговоры!
     — Меня радует ваш боевой дух!  Придет пора и для битвы,  и, бог даст,
очень  скоро.   Отдохните  теперь  перед  походом.  Пора  выпить  горелки,
закусить! Какой уж там бой на пустое брюхо!
     — Правда, ей-богу, правда! — первым закричал Заглоба.
     — Правда,  в точку попал.  Раз уж князь знает,  что мы думаем, нечего
нам тут делать!
     И  толпа  начала  расходиться;  большая  часть  шляхты  направилась в
боковые крылья дворца,  где  было  уже  накрыто много столов.  Заглоба шел
впереди,  а Корф отправился с полковником Ганхофом к князю, который держал
совет  с  шведскими  послами,  епископом Парчевским,  ксендзом  Белозором,
Адамом  Кемеровским  и  Александром  Межеевским,   придворным  короля  Яна
Казимира, проводившим время в Кейданах.
     — Кто науститель всего этого шума?  —  спросил князь, на львином лице
которого еще видны были следы гнева.
     — Да тот славный шляхтич, который недавно прибыл сюда, пан Заглоба! —
ответил воевода венденский.
     — Рыцарь он  храбрый,  —  ответил князь,  —  но  что-то  слишком рано
начинает распоряжаться тут.
     С  этими словами он поманил полковника Ганхофа и  стал что-то шептать
ему на ухо.
     Тем   временем   Заглоба,   довольный   собой,   торжеств