вижу, к тому же еще и скромный вождь. А у кого много-много огненных зубов,
которые - бум, бум, бум! - и убивают всех врагов?
     Екуана  с  почтением  указал  на  серебряный  пистолет,  который   я,
забираясь в гамак, положил подле себя.
     - Такие зубы у меня есть, это правда! - согласился я, смеясь.
     - А кто научил своих друзей, - продолжал вождь все  тем  же  льстивым
тоном, - кусать огненными зубами? Белый Ягуар научил!
     - И это правда! - охотно согласился  я.  -  Но  взгляни  вокруг.  Мои
огненные зубы умеют  больно  кусать,  но  твой  кашири,  хотя  всего  лишь
напиток,  оказался  сильнее.  -  И  я  выразительно  посмотрел  в  сторону
нескольких захмелевших араваков.
     Все  окружающие  нас  разразились  смехом,  а  Екуана  с   притворным
огорчением признал, что такова уж натура индейцев - все  они  неисправимые
пьянчуги.
     Стремясь перевести беседу на темы более важные, я спросил Екуану, что
известно ему об англичанах, живущих якобы в устье реки Эссекибо, куда  мне
хотелось бы со временем попасть.  Но вождь уклонился от вопроса и  не  мог
или не хотел сказать ничего, кроме того, что где-то на  юге  действительно
живут  англичане  и  они  намного  лучше,  чем  голландцы,  но  голландцев
значительно больше.
     - О-о-о! Голландцы! - Екуана передернулся, будто  вспомнил  о  чем-то
крайне неприятном.
     - Неужели они настолько вам досадили? - заинтересовался я.
     - Еще как! И даже не они, а их наемники - ловцы рабов...
     Но тут Екуана словно спохватился и прикусил язык.
     - Ты, Белый  Ягуар,  -  спустя  минуту  вновь  обратился  он  ко  мне
просительным тоном, - плыви на запад, к реке Итамаке, а не на юг.  У  нас,
варраулов, и у араваков тебя встретят с открытым сердцем и с радостью, ибо
ты прибыл в тяжелую для нас минуту, и мы очень, очень тебе рады.  У нас ты
найдешь верных друзей.
     - О какой тяжелой минуте ты говоришь?
     Екуана опять уклонился от ответа,  сделав  вид,  будто  не  расслышал
вопроса, а возможно, и впрямь был слишком пьян.  Он то  и  дело  хлопал  в
ладоши, подзывая к себе женщин, разносивших кашири, фрукты и прочую снедь.
Разносили их преимущественно молоденькие вертлявые девчушки.  Они  скакали
вокруг вас, как игривые козочки.  Были среди них и девушки постарше,  хотя
не менее игривые и веселые.  Две из них присели на  корточки  возле  моего
гамака и с комично-озабоченным видом наперебой что-то щебетали мне, словно
пичуги.
     - Чего они хотят? - спросил я стоящих рядом друзой.
     - Да просто дурачатся, проказничают.
     - Что значит проказничают? Что они говорят?
     - Говорят, что ради тебя не испугались бы муравьев...
     Все восприняли это как веселую шутку, но Ласана, хоть и улыбаясь, тут
же решительно схватила юных  кокеток  за  вихры,  вытолкала  из-под  моего
гамака и прогнала прочь.
     Солнце касалось уже кромки леса, день  угасал.  Екуане  не  терпелось
посмотреть наше оружие, и я отправился с ним на шхуну,  велев  вынести  на
палубу все ружья.  Они произвели впечатление. Вождь довольно долго смотрел
на оружие с немым уважением, а потом спросил, когда мы намерены  двинуться
в дальнейший путь.
     - Завтра, конечно.
     - После восхода солнца начнется прилив, давайте тогда и двинемся.
     - Разве ты тоже поплывешь с нами?
     - Да, я должен  проводить  вас  к  Оронапи.  Он  знает  уже  о  вашем
прибытии.
     - Кто такой Оронапи?
     - Оронапи - верховный вождь всех южных варраулов.
     - Мои друзья араваки спешат на Итамаку, - напомнил я.
     - Ничего.  Вам по дороге: селение Оронапи Каиива находится на  берегу
Ориноко в двух днях пути отсюда.
     - Ну, если так, тогда мы не возражаем.
     Судя по всему, Екуана придавал этому визиту какое-то особое значение.
Немного спустя он взял меня за руку и повлек куда-то в сторону,  на  берег
реки, где лежало десятка два лодок, наполовину вытащенных из  воды.  Здесь
были и маленькие каноэ из древесной коры,  и  значительно  большие  лодки,
сделанные из целого ствола, выжженного  в  середине.  Вождь  объявил,  что
дарит мне одну из этих больших лодок, и предложил  самому  выбрать  любую.
Такая лодка, вмещавшая более двадцати человек, была настоящим  сокровищем,
и неожиданная щедрость Екуаны повергла в приятное изумление и меня, и всех
моих спутников.
     - Берите, берите, - вождь довольно улыбался.  -  Три  ваши  испанские
лодки для наших рек слишком тяжелы.  А наша легкая лодка вам пригодится  -
она летит как стрела.  На войне, - добавил он с загадочной улыбкой, -  нет
ничего лучше индейской лодки.
     - На войне? Ты угрожаешь нам войной?
     - Я не угрожаю, Белый Ягуар. В этих лесах война подстерегает человека
за каждым кустом. Не избежать ее и тебе, нет, не избежать! Поэтому и нужна
тебе быстрая лодка.
     Екуана опять разразился веселым  своим  смехом,  и  я  не  знал,  как