отступать.  Мы  заметили  это  слишком  поздно:  наша  итауба,   продолжая
двигаться  в  прежнем  направлении,  приблизилась  к  ним  на   угрожающее
расстояние: на каких-нибудь двадцать шагов.
     Я понял, что произошло: акавои  налетели  на  большой  ствол  дерева,
плывшего по течению, и, обходя преграду, сдавали теперь назад.
     Вдруг  впереди  раздался  приглушенный  предостерегающий  крик:   нас
обнаружили.  В ту же минуту что-то глухо ударило в нашу лодку, и мой сосед
со стоном рухнул, пробитый копьем.
     К этому  столкновению  мы  были  готовы.  Передний  и  задний  гребцы
продолжали  грести,  остальные,  бросив  весла,  схватились  за    оружие.
Взвизгнули тетивы.  Наши стрелы попали в цель -  в  лодке  врага  стоны  и
крики. Мы подплывали. Копья вязли в людских телах. Я ощутил сильный удар в
левое плечо, но, к счастью, палица скользнула  боком.  Я  вонзил  копье  в
противника.  Яростное их сопротивление было вмиг сломлено. Один  попытался
спастись и прыгнул в воду. Палица настигла ею, раскроив череп.
     На быстрине мы выбросили трупы в воду, чтобы течение снесло их  вниз,
к Ориноко.
     Один оказался еще живым. Фуюди пытался заставить его говорить, но без
успеха.  Пленный потерял сознание и тут же скончался. Мы отправили  его  в
воду вслед за остальными.
     В нашей лодке оказалось двое убитых и один тяжело раненый,  досталось
и остальным.  Какой же ожесточенностью и страшной воинственностью  обладал
враг, если, застигнутый врасплох и численно более слабый, смог нанести нам
столь чувствительный урон! Схватка завершилась настолько быстро, что лодка
Арнака не успела подплыть.
     Мы возвращались - борт о борт, вражеская лодка на буксире - в  полном
молчании, все погруженные в свои мысли.
     - Арнак, -  проговорил  я  приглушенным  голосом,  когда  мы  наконец
подплыли к нашему озеру, - ты  понимаешь,  что  война  началась?  И  будет
кровавой.  Мы убили шестерых. Теперь я понял: или мы уничтожим их всех  до
единого, или они нас.
     - Мы их! - ответил он спокойно и поразительно твердо.  И добавил, как
бы поясняя: - Теперь мы знаем, где они укрываются...
     Большинство жителей  Кумаки  в  эту  ночь  не  спало,  ожидая  нашего
возвращения.  Мы были рады одержанной победе, но оставалась и  горечь:  не
все вернулись живыми.
     Для вящей безопасности я распорядился удвоить  охрану  вокруг  хижины
акавоев, потом созвал на другом конце селения старейшин и лучших воинов на
совет.
     -  Теперь  мы  примерно  знаем,  где  находится  лагерь  акавоев:  на
противоположном берегу Итамаки, у залива за мысом.  Сегодня же ночью  туда
поплывут наши  разведчики  и  утром  точно  установят  местонахождение  их
лагеря. Потом будем решать, как лучше их уничтожить.
     - Кто поведет разведчиков? - спросил Манаури.
     "Кто? Кто же? - размышлял я. - Это важное задание".
     - Пожалуй, я...
     Раздались возражения:
     - У тебя ранено плечо, ты должен сохранить силы на будущее...
     Меня тронула эта забота.
     - Но кого же все-таки послать? - спросил я.
     - Меня! - ответил Арнак.


                             АНГЛИЙСКИЙ БРИГ

     Под утро прошел проливной дождь  -  предвестник  приближающейся  поры
дождей, - и солнце встало багряно-красное,  что  в  Кумаке  почиталось  за
предзнаменование войны.  Я проснулся бодрым; левое плечо,  хотя  и  сплошь
синее, болело теперь меньше.
     После восхода солнца акавои снова разложили на земле свои  оставшиеся
непроданными товары.  Арасибо, расположившись в каких-нибудь ста шагах, не
таясь ниспосылал на  них  из-под  черепа  ягуара  злые  заклятья  и  чары,
призванные лишить их воли.  Подойдя к ним, я поздоровался кивком головы  и
сочувственно поинтересовался:
     - Сегодня ночью сон ваш, наверно, потревожили?
     Дабаро внимательно взглянул мне в глаза.
     - Правда, мы просыпались. Был какой-то шум.
     - И что вы предположили?
     - Мы решили, что на  вас  напали  испанцы,  которых  вы  ожидаете,  -
ответил он, не моргнув глазом.
     - А тем не менее это были не испанцы, а индейцы!
     - Индейцы? - повторил акавои с выражением  показного  изумления  и...
явного беспокойства.
     - Индейцы.  Они пытались украсть у  нас  лодки.  Оказалось,  что  это
канальи из Серимы, с которыми мы враждуем.
     Едва заметная усмешка скользнула по его губам.
     - В самом деле? - удивился он. - Вы их поймали?
     - Нет.
     - Откуда же ты знаешь, что они из Серимы?
     - Кто же мог быть, если не они?