е не пришлось рубить лес!
Мать Гуннара Раннвейг услышала это и сказала:
– Бывали у нас раньше хорошие хозяйки, но чтобы они замышляли убийство – этого 
не бывало.
Вот прошла ночь, и наутро Халльгерд завела разговор с Колем.
– Есть у меня для тебя работа, – сказала она и дала ему в руки оружие. – 
Поезжай-ка на Раудаскридур, там ты встретишь Сварта.
– Что я должен с ним сделать? – спросил он.
– Ты еще спрашиваешь, – сказала она, – злодей ты этакий! Ты должен убить его.
– Будет исполнено, – сказал он, – хоть и похоже на то, что придется мне 
поплатиться за это жизнью.
– Боишься? – сказала она. – И это после всего того, что я сделала для тебя! 
Придется мне, видно, обратиться к кому-нибудь другому, если ты не надеешься на 
самого себя.
Тот взял секиру и, сильно рассерженный, сел на одного из коней Гуннара и поехал 
к Маркарфльоту. Там он сошел с коня и стал ждать в лесу, пока люди не кончат 
убирать лес и Сварт не останется один. Затем Коль бросился на Сварта и сказал:
– Не один ты ловок рубить!
И, ударив его секирой по голове, убил наповал, а затем уехал домой и рассказал 
об убийстве Халльгерд. Она сказала:
– Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего но случилось.
– Это было бы хорошо, – сказал он, – однако другое видел я во сне, перед тем 
как совершил убийство.
Вот поднялись люди в лес, нашли там Сварта зарубленным и унесли домой. 
Халльгерд послала к Гуннару на тинг человека рассказать ему об убийстве. Гуннар 
не стал бранить Халльгерд перед посланцем, и люди сперва не знали, доволен ли 
он вестью или нет. Немного погодя Гуннар встал и попросил своих людей пойти с 
ним. Они пошли к палатке Ньяля. Гуннар послал людей, чтобы они попросили Ньяля 
выйти. Ньяль тотчас же вышел, и они стали разговаривать.
Гуннар сказал:
– Я должен сообщить тебе об убийстве. Убит твой работник Сварт, а виновны в 
убийстве моя жена и мой надсмотрщик Коль.
Ньяль молчал, пока Гуннар не рассказал всего. Затем Ньяль сказал:
– Не надо тебе давать ей воли.
Гуннар сказал:
– Теперь рассуди нас, как сам сочтешь нужным.
Ньяль сказал:
– Туго придется тебе, если ты будешь всегда расплачиваться за поступки 
Халльгерд. Ведь в другой раз дело может обернуться хуже, чем сейчас со мной, да 
и на этот раз дело еще не улажено. Надо подумать, как бы нам с тобой уладить 
его по-дружески. Я думаю, что это нам удастся. Но все же оно будет для тебя 
тяжелым испытанием.
Ньяль согласился рассудить дело и сказал:
– Я не хочу запрашивать с тебя. Ты должен уплатить мне двенадцать эйриров 
серебра, и я ставлю условием нашего примирения, чтобы, если кто-нибудь из моего 
дома будет виновен, ты рассудил нас не строже.
Гуннар выплатил деньги сполна и затем поехал домой. Ньяль и его сыновья также 
вернулись домой с тинга. Увидев деньги, Бергтора сказала:
– В меру уплачено, но пусть ровно столько же будет уплачено за Коля, когда 
придет время.
Гуннар приехал домой с тинга и стал выговаривать Халльгерд. Она ответила, что и 
за людей получше не всегда платят виру.
– Конечно, – сказал Гуннар, – ты натворишь что-нибудь, а я должен за тебя 
улаживать.
Халльгерд все похвалялась убийством Сварта, и Бергторе это не нравилось. 
Однажды Ньяль отправился с сыновьями в Торольвсфелль, чтобы распорядиться там 
по хозяйству. В тот же день Бергтора, выйдя из дома, увидела, что едет человек 
на вороном коне. Человек остановился, но в дом не вошел. В руке у него было 
копье, а у пояса – короткий меч. Она спросила, как его зовут.
– Меня зовут Атли, – ответил тот.
Она спросила, откуда он.
– Я с восточных фьордов, – ответил он.
– Куда держишь путь? – спросила она.
– У меня нет своего двора, – сказал он. – Я хотел повидать Ньяля и Скарпхедина 
и спросить, не хотят ли они взять меня к себе.
– Что ты можешь делать? – спросила она.
– Обрабатывать землю и многое другое, – сказал он. – Но я не стану таить от 
тебя, что нрав у меня крутой и что кое-кому пришлось перевязывать раны, 
нанесенные мной.
– Я не стану укорять тебя в том, что ты не трус.
Атли сказал:
– Не ты ли распоряжаешься здесь?
– Я жена Ньяля, – сказала она, – и распоряжаюсь наймом людей не меньше, чем он 
сам.
– А меня возьмешь? – спросил тот.
– Пожалуй, возьму, – сказала она, – если ты обещаешь выполнять любые мои 
поручения, вплоть до убийства.
– Для этого у тебя и без меня найдутся люди, – сказал он, – вряд ли я 
понадоблюсь тебе для такого дела.
– Я ставлю условия какие хочу, – ответила она.
– Ладно, я согласен, – сказал он.
И она взяла его в дом. Вернувшись с сыновьями домой, Ньяль спросил Бергтору, 
что это за человек.
– Это твой работник, – ответила она. – Я приняла его в дом, он сказал, что не 
любит сидеть сложа руки.
– Видно по нем, ч