тамбуле!
     Де Сези вздрогнул,  отшатнулся,  казалось, нечто острое кольнуло грудь.
На ковре лежала длинная узкая тень.
     "Летучая мышь!.."  Граф с  трудом поднял глаза и  столкнулся с  ледяным
взглядом Серого аббата, переступившего порог.
     Сдвинув  брови  и  сложив  на  груди  руки,   восковые  и  неподвижные,
непрошеный гость бесстрастно объявил:
     - И вы, граф, не пожертвуете королевством!
     Силясь овладеть собой, де Сези сухо отчеканил:
     - Кто перед посланником его величества короля Людовика XIII,  графом де
Сези?
     Серый аббат,  повернув нагрудный крест, протянул его де Сези. На кресте
были выгравированы слова.
     Пораженный  граф  узнал  почерк  человека,   перед  которым  склонилась
Франция.

                            "Бог! Король! Закон!
                             Повинуйтесь аббату
                             Нотр-Дам де Пари!
                             Кардинал Ришелье", -

прочел де Сези и  молча указал на  кресло тому,  кого называли "правой рукой
Ришелье", "Серым преосвященством" и кто не щадил сил для унижения императора
Фердинанда.
     - Кардиналу  угодно,  чтобы  вы  отныне  проводили  в  Турции  политику
Ришелье,  иными словами -  Франции,  это одно и то же.  Вы не будете впредь,
подкрепляя  речи  золотыми  шерифами,   пропагандировать  верховного  везира
Хозрев-пашу  и  высших  пашей  Дивана,  чтобы  они  продолжали обращать взор
султана на Восток.
     - Скажите,  аббат,  какая разница между переменой политического курса и
фрикасе из фазана?
     - Извольте: во втором случае проглатываете вы, в первом - вас.
     - Ваше предложение неосуществимо и  по  другой причине.  Король одобрил
мою политику,  она по вкусу и султану. Здесь не едят фрикасе. Война с Ираном
давно предрешена.
     - И тем не менее...
     - К  тому же здесь торгуются тет-а-тет,  обожают бакшиш и не возвращают
задаток.
     - Великолепно! Вы будете исключением.
     - Заманчиво,  но неосуществимо. Представьте властелина, капризного, как
дитя, и сжившегося с определенной идеей. Он видит уже перед собой пятый трон
- шаха Аббаса, протягивает руку, намереваясь схватить символ за ножку, а вы,
невзирая на величество, хватаете его за рукав.
     - Это  сделаете вы.  Завуалируйте свое  действие заботой  о  Ближнем...
Востоке.
     - Поздно.  Мурад Четвертый уже выбрал полководца. Если шах Аббас - "лев
Ирана", этот полководец - "барс Грузии". Турнир неотвратим.
     - Вы  оригинал,  граф,  но...  вы  изучили  различные средства  ведения
Сералем политических дел.  Кардиналу угодно сохранить вас в роли посланника.
И  впредь вы будете пропагандировать верховного везира Хозрев-пашу и  высших
пашей Дивана, чтобы они обратили взор султана на Запад.
     - Повторяю,  это  немыслимо.  Вражда султана к  шаху Аббасу неукротима.
Поверьте,  что никакие доводы не помогут,  тем более Непобедимый,  так зовут
полководца, вне всякого сомнения, одержит султану победу.
     - Может и не одержать.
     - Что вы скрываете, аббат, под сутаной ваших слов?
     - Кардиналу угодно, чтобы султан Мурад IV на время оставил Иран в покое
и...  преисполнясь ненавистью к  Габсбургам,  перевел бы  войска Оттоманской
империи на западные линии,  сопредельные владениям Габсбургов. Турция должна
вступить на арену европейской войны.
     - Но  позвольте,  аббат,  еще  совсем  недавно  его  святейшество искал
сближения с императорами Германии и Испании.
     - Между часом, когда кардинал не видел угрозы, нависшей над Францией, и
часом, когда он ее обнаружил, - вечность.
     Де Сези хотелось выхватить из ножен шпагу и  пронзить Серого аббата.  С
каким бы удовольствием он вытер окровавленный клинок о мерзкую сутану. Но он
не  был уверен,  что за  одним слугой грозного кардинала не  явятся десятки,
сотни  других:   аббаты,   стражи,   бакалавры,   палачи,  корсары,  чудаки,
отравители,   куаферы,   вельможи,  ученые,  разбойники,  офицеры,  консулы,
гробовщики,    трактирщики,    безумцы,   дуэлянты,   булочники,   охотники,
контрабандисты,  мертвецы.  Он чувствовал,  что тысячи острых глаз следят за
ним,  тысячи цепких рук тянутся к нему,  и достаточно одного движения, чтобы
они набросились на свою жертву,  уподобив графа де Сези быку, приколотому на
бойне.  И поэтому,  придав лицу смиренное выражение,  он, как бы недоумевая,
спросил:
     - О какой угрозе, аббат, вы говорите?
     - О той, о которой вы думаете!
     - Но я  прошу,  аббат,  открыть мне ту тайную причину,  которая привела
кардинала Ришелье к  неуклонному решению столь круто изменить курс  политики
Франции.
     - Небезызвестная вам  мадам  де  Нонанкур вышила кардиналу карту  мира.
Тонкое  мастерство!   Разноцветный  бисер,  образующий  океаны  и  материки,
королевства и  империи!  Империи  Габсбургов расшиты  коричневым бисером,  -
запомните, ко-рич-не-вым! Итак, с севера, востока и юга обступают коричневые
империи сплоченны