- ..."Все от Савы приидут,  носяще злато,  и  ливан принесут...  и  дом
молитвы моея прославится..."
     - Э, Гурген-джан! Что, как столб, стоишь? Пойдем выпьем!
     - Где  наш староста?  Где Вардан-джан?..  Что?..  В  лавке?!  Не  время
торговать!..
     - Из далекого места изволил прибыть, преподобный?
     - Из Самцхе-Саатабаго.
     Вардан насторожился.
     Внезапно ватага подмастерьев ворвалась в лавку:
     - Выпьем, Вардан-джан, не время торговать!
     Увидев священника, рванулись к нему:
     - Благослови, отец, веселое вино! Выпьем!
     Наполнив две чаши, поднесли Вардану и священнику:
     - Мравалжамиер!.. Таши! Таши!
     Кто-то пустился в пляс.  Притворно хмурясь, Вардан подбородком кивал на
священника.  Ватага с выкриками "таши!  таши!" вывалилась из лавки.  Вардан,
будто от досады, поморщился и поплотнее прикрыл дверь.
     - Наверно, серьезное дело, отец, имеешь, раз так рискнул... Не для всех
здесь ворота без скрипа отворяются...
     - Дщерь князю Шадиману привез и  письмо к нему от благочестивой госпожи
Хорешани.  Осенило ее  дар  уготовить церкви.  Изрекла чистыми устами:  "Нет
благолепия в  служении,  если  ряса  не  отвечает величию неба...  и  дерзаю
думать,  богу смиренная молитва во всякой одежде угодна,  но прекословить не
решился.
     - Удостоился и  я  знать  добрую княгиню Хорешани.  Жаль,  за  азнауром
замужем... долго ее отец, князь Газнели, не смирялся.
     - Суета сует!  Лучше азнаурского не создал господь сословия,  -  врагов
Христа сражают. Да ниспошлет господь бог им удачу!..
     - Э-э, люди, на аспарези спешите! - надрывался глашатай.
     - Такое, отец, не советую здесь громко говорить, можешь себе повредить.
     - Истинно,   жизнь  моя  в  божьих  руках.  Правду  никто  не  принудит
сокрыть... Уразумел я, нет у тебя дешевой парчи.
     - Пусть у врагов Христа ни дешевой, ни дорогой не будет!
     Вардан запер на задвижку дверь,  вышел в темный чуланчик, открыл ключом
нишу и, выбрав три куска парчи, вернулся к прилавку. Под доносящиеся крики и
чьи-то  вопли  священник с  восхищением смотрел на  переливавшуюся золотом и
серебром парчу:
     - Благодать  господня!  Умудрил  людей  вездесущий  сотворять  подобную
красоту! Но, мой сын, богатство сие не мне предназначено...
     - Еще цену не узнал,  отец, уже недоволен... Парча стоит ровно половину
монет, пожертвованных княгиней Хорешани...
     Немало удивился священник,  узнав стоимость парчи: действительно, можно
вернуть княгине почти четверть полученного.  Он  сказал об  этом Вардану как
раз в тот миг, когда купец со вздохом вычислял убыток от этой продажи.
     "Но  Хорешани  направила ко  мне  не  в  меру  честного  священника,  -
размышлял Вардан,  -  значит, еще поручение есть. Все же с ним осторожность,
больше,  чем с мошенником,  нужна,  - слишком открытый". И Вардан равнодушно
спросил, не имеет ли еще какие-либо желания служитель неба.
     Обрадованный  вопросом  священник  переждал,   пока   мимо   дверей  не
промчалась ватага орущих подмастерьев,  и  извлек из  кармана рясы свернутый
платок.
     Вардан и  бровью не  повел,  но  был ему слишком хорошо знаком орнамент
осколка.  "Следовательно,  Моурави знак посылает,  что получил кальян и  еще
нуждается в сведениях о тбилисских делах.  Знает ли священник об этом?  Нет,
робко просит достать кувшин такой же  расцветки...  "Сам нигде не  нашел..."
Еще бы!
     - Твоя правда,  отец,  я всех знаю,  может,  и помогу. Но почему только
такой расцветки? Можно лучше найти.
     - Нет,  нет,  сын мой,  не ищи лучшей!  -  священник,  краснея,  путано
объяснил: - Разбила она... и непременно такой просила отыскать...
     - Отыщу... Долго пробудешь здесь?
     - Князь Шадиман сказал,  после вторичной беседы отпустит... Еще надеюсь
сподобиться святого отца  лицезреть...  Вот,  сын  мой,  хула  с  твоих  уст
сорвалась на азнауров, а благодаря им церковь моя первой стала.
     - Об  этом,  отец,  тоже советую не  рассказывать,  особенно у  святого
отца... Царю не покорны - значит, враги. Наверно, тебя будут спрашивать о...
о жизни Саакадзе...
     - Если спросят, не оскверню уста ложью.
     - Прошу,  отец, - взмолился Вардан, - никому не рассказывай, что у меня
парчу нашел!..  Узнают в  Метехи,  княгини потребуют на  каба себе,  а  цену
половинную платят,  убыток мне  большой...  лишь для  церкови решил эти  три
куска держать...  Я отмерю тебе, отец, сколько сторговал... Но советую взять
вместе с кувшином - в день, когда покинешь Тбилиси.
     Священник заверил,  что поступит по совету купца, и, немного помявшись,
попросил помочь достать ему казахскую плетку для...
     Не дослушав, Вардан поспешно открыл дверь:
     - Э-э, Гурген!
     Нехотя  оторвавшись  от  подмастерьев,   в   десятый  раз  передававших
подробности боя в  Лоре,  слышанные от  рыжебородого сатаны,  Гурген вошел в
лавку  с  пылающими  от  удовольствия глазами.  Поклонившись священнику,  он
внимательно выслушал многозначительный приказ Вардана: