х  грузин.  Когда  надвигается смертельная
волна,  нет места для вражды, нет места мелким чувствам... Мне легче было бы
воцариться, чем тебе, но я никогда не поступлю во вред Картли... И никому не
позволю этого.
     - Ты другое дело - ты больше, чем царь, ты царь над царем.
     - Только мое  величие видишь?  А  может,  догадался о  бессонных ночах,
когда  я,  подобно безумцу,  каждый раз  по-иному мысленно сражаюсь с  шахом
Аббасом?  Или ты не заметил,  что нет больше покоя в лице моем? Что не вижу,
как  дети растут,  как  Русудан,  молча и  гордо,  в  одиночестве несет свои
страдания,  свою тревогу матери и грузинки?.. Тогда что ты, князь, заметил в
доме твоей сестры?  Почему вместо братской помощи,  которую клятвенно обещал
мне,  ты подтачиваешь молодые корни с трудом мною выращенного растения? Нет,
Зураб,  не  мелкими  чувствами личного  возвеличения озабочен  Моурави.  Как
возлюбленный,  полный  страсти нетерпения,  стремлюсь увидеть я  мою  Картли
прекрасной и  непокоримой.  Не царем увидеть,  не властелином ее,  а  первым
обязанным перед родиной.
     Никогда Зураб не  испытывал такого гнева и  волнения:  "Снова стремится
покорить меня этот великан!  Не мечом,  не огнем,  а  пламенем своего слова,
величием души. Но тщетно: я вырвусь из тисков его воли!"
     - Георгий,  разве я  ослеп?  Все  вижу,  и  напрасно о  братской клятве
напомнил,  я  о  ней не  забываю...  Во  всем жди моей помощи,  но и  мне не
отказывай...  Выслушай справедливые мысли.  Мои владения упираются в  скалы,
бродят наверху горцы,  ежечасно угрожая спокойствию князя Эристави. Разве не
разорили меня дерзкие хеви, когда за тобой в Исфахан ушел? Разве мтиульцы не
поспешили отложиться от  владетелей Арагвских?  Или забыл,  как оссы у  стен
Ананурского замка жарили джейранов?  Кто поверит,  что они мирно грызут свои
камни, а не подготавливаются темной ночью снова осадить Ананури!
     - Ошибаешься, Зураб. Страх твой напрасен, никто не посмеет посягнуть на
владетелей Арагвских.  Может,  другое  заставляет твои  мысли  скользить над
опасной пропастью?
     - Ты  угадал.  Не  успокоюсь,  пока  не  покорю горцев!  Я  хочу  стать
властелином,  царем гор...  Мною все обдумано, все подготовлено. Через месяц
выступаю с  арагвинским войском на  хевсуров.  Я  знаю,  не  легко  покорить
хевсуров,  но я их покорю!  А если падет Хевсурети,  нетрудно будет склонить
выи мтиульцам,  пшавам и кистам. Не о вассальной зависимости думаю, - на это
не соглашусь,  какую бы дань ни предлагали. О воцарении думаю, о венчании на
царство гор.  Пусть у моего трона толпятся послы хана Гирея Крымского,  царя
Русии, султана! Пусть у моих ног вьются дороги на четыре стороны света! Хочу
сверху смотреть на Картли и трижды двадцать раз возвеличить свое знамя!
     - Высоко вознесли тебя орлы.  Но подумал ли ты,  кто из князей допустит
твое воцарение?  И слишком сильны и свободолюбивы хевсуры,  чтобы покориться
тебе живыми. Надеюсь, не над камнями собираешься царствовать?
     - Я не все тебе открываю...
     - Хорошо делаешь.  Хевсуры в тяжелые для Картли дни пришли на помощь и,
как  витязи,  дрались против наших врагов...  Я  тоже хочу поступать с  ними
по-рыцарски.  Так же -  с  тушинами,  пшавами,  мтиульцами и кистами.  Горцы
свободны и должны оставаться свободными союзниками Картли.
     - Двали - тоже горцы, а когда они мешали тебе, ты их раздавил.
     - Не мне мешали,  а Картли.  Двали хотели перекинуть мост к туркам, для
вторжения их в самое сердце твоего отечества. Хевсуры - грузины и никогда не
изменяли родине. Они не подвергнутся опасности, пока я - Моурави.
     - Георгий,  не ссорься со мною!  Не хочешь помочь,  так не мешай! Я уже
закончил подготовку и не отступлю.
     - Князь Зураб Эристави Арагвский, на Хевсурети ты войной не пойдешь!
     - А если пойду? - Глаза Зураба налились кровью.
     - Будешь побежден.
     Моурави поднялся и, не смотря на брата Русудан, спокойно вышел.
     Заметался Зураб.  С  ненавистью отбросив ногой  подвернувшийся арабский
табурет,  рванул  с  себя  куладжу и  швырнул на  тахту.  "Будешь побежден!"
Значит, этот неблагодарный плебей окажет помощь хевсурам?!. Не помогут мне и
дружины Андукапара и Шадимана,  -  только откроют мою связь с ними. Все, все
спешат к победителю! Не тушины ли свалили на двор Саакадзе караван подарков?
Не   имеретинский  ли   царь  прислал  гонцов  приветствовать  полководца  с
годовщиной марткобской победы?  А  разве отстали абхазцы в своем искании его
дружбы?  А Гурия?  Самегрело?  И кто еще знает, не накинет ли на его могучие
плечи горностаевую шубу царь Московии?  Не так-то просто сломить Саакадзе...
Остерегайся, князь Зураб! Не ослепило ли тебя тщеславие? Не предадут ли тебя
Шадиман и Андукапар? Не слишком ли поспешил с покорением горцев? Не разумнее
ли  подождать до грядущей войны с  шахом,  а  там поставить Георгию условие:
"Выступлю  с  арагвинским войском,  если  отдашь  мне  хевсуров  и  пшавов".
Наверное,  тогда согласится...  Да,  поспешил я... А вдруг вздумает наказать
меня  за  измену?  Отнимет владение.  Может  вызвать из  Гурии старшего сына
Эристави,  Баадура,  и  передать Орлиное гнездо в его покорные руки.  Зачем,
зачем открылся я  этому "барсу",  похитителю моей воли?  Но,  если бы  тайно
начал с князьями действовать,  было бы еще хуже.  Немедля надо помириться