и,  деканоз,  оружие, им
покорю царя  леков..."  Не  поверили тушины.  Все  же  деканоз благословил и
трижды взмахнул шашкой над горнилом духа огня - попросил укрепить сталь.
     Вскочил на коня Анта и исчез...  Прошло много лет,  пока он вернулся...
Только в ауле никто не узнал Анта. Белая борода у пояса кончалась, одежда от
крови в красный камень превратилась,  глаза как ночь почернели -  может,  от
гнева?
     Ничего не привез с собою Анта,  кроме одного черепа.  Удивились тушины:
"На что тебе череп,  старик,  и чей он?" "Это череп врага, - ответил Анта, -
долго я  охотился за царем леков,  долго требовал открытого боя.  Разве враг
понимает честь?  Скрылся от меня в Табесаранских горах,  -  я за ним.  Он на
Алванском поле в  траву зарылся,  -  я  нашел.  Тогда он  за  ледяные пороги
скрылся, - я там его отыскал. Тогда он в Черное море бросился, - я тоже туда
спустился. Он в пустыню перебежал, - я там его догнал. Видит: плохо, - снова
в  свое царство ускакал.  Тут  я  его  схватил.  Взмахнул я  шашкой -  огнем
вспыхнула, взмахнул в другой раз - молитвой застонала, взмахнул в третий раз
- голова царя  леков  на  землю  покатилась...  А  чтобы другая не  отросла,
разрубил я  тело  на  четыре части.  Одну  часть в  море  бросил,  другую на
Табесаранские горы закинул,  третью в  пропасть швырнул,  а четвертую на его
земле оставил:  пусть всегда помнит о тушинах...  Вот,  витязи, если завелся
враг,  куда бы от вас ни скрылся, - найдите и уничтожьте, иначе всегда будет
надоедать..."
     Долго гадали,  что с  черепом делать?  Ходили черта подслушивать,  золу
между пальцами сыпали. Тогда старый пришелец Анта взял череп и заперся с ним
в храме, а когда вышел, в руках у него сверкала эта чаша... Наполнил Анта ее
вином и поднял над своей головой: "Я осушу эту чашу за храбрецов, и тот, кто
вторую осушит,  не  будет знать поражения".  Выпил Анта  и  сразу помолодел.
Снова черные кудри играли из-под  лихо  надвинутой шапочки,  а  голос звенел
закаленной сталью:
     "За  мной,  витязи!  Тушин вечен,  ибо месть и  отвага -  лучший щит от
смерти!"
     Вот азнауры,  что случилось когда-то. С того доброго времени при выборе
нового хевисбери мы,  деканозы,  даем  выпить вина из  черепа-чаши.  В  этом
клятва - продолжать жизнь старого хевисбери Анта.
     Даутбек пристально вглядывался в чашу,  точно хотел прочесть в ней свою
судьбу. А Димитрий думал о поверженном царе леков и завидовал первому Анта.
     Три  дня  совещался  хевисбери  со  старейшими  у   родника  на  скале,
охраняемой ангелом камней.
     В воскресенье под скалой,  на площади,  шумели тушины.  Журчала голубая
вода, спадая в расселину. Стало тихо, когда заговорил Анта.
     Он напомнил, как здесь, под сенью этой скалы, Великий Моурави обратился
к  ним  за  воинской помощью и  как ангел меча не  допустил отказать в  этом
витязю. Сейчас Георгий Саакадзе вновь призывает на благородное дело - помочь
снять пепел с лица Кахети. И попросил Даутбека повторить просьбу.
     В  мрачных  красках описал  Даутбек состояние Кахети:  ведь  и  тушинам
невыгодно такое,  -  разве они не  считают Кахети своим царством?  Или им не
нужны шорные товары?  Медная утварь,  гвозди и подковы?  Или у них на десять
лет  всего запасено?  Или  они  не  рискуют потерять свои дороги на  север и
восток?  А как можно жить,  не обменивая домашний излишек продуктов?  На что
обменивать, если нет базара? А базара нет, потому что не едут купцы. А купцы
не  едут из-за  опасностей на дорогах.  Да и  продавать некому.  А  народ не
возвращается,  ибо  шамхальцы хуже  волков обнаглели.  Рубежи обнажены,  нет
охраны,  нет  воинов,  а  если можно собрать многочисленную дружину,  -  нет
коней, оружия, хлеба... Церкви тоже опустошены, разграблены замки царя. Если
витязи-тушины  не  помогут,  долго  продлится помрачение солнца над  некогда
цветущей страной... Царю тоже опасно возвратиться: кто защитит? Кто послужит
опорой в ниспосланных богом испытаниях?
     - Мы никогда не отказываем другу в помощи.  Мы признаем одного бога,  а
царем - только Теймураза.
     - Прав Гулиа!  -  выкрикнул хелхой.  -  Мы в  наших укрепленных городах
никого не боимся...  Сколько времени Грузия воюет с мусульманами, а никто из
войска шаха или султана к нам не посмел подняться.
     - Но  шах  Аббас разорил царя  Теймураза,  и  если вы  признаете только
Теймураза,  как же  можете спокойно хоть полтора часа сносить позор изгнания
его из собственных земель?
     - Азнаур Димитрий прав,  мы должны помочь царю,  пошлем в Гонио гонцов.
Пусть скажут так:  "Царь наш  Теймураз,  твою счастливую руку ты  положил на
нас.  Много милостей было тобою оказано нам, на все сражения ты звал нас. Не
забывал нас  и  в  радостях.  Мы,  жители  страны Тушети,  уповаем на  тебя,
склоняем перед тобой головы и обращаемся к тебе,  целуя землю, на которой ты
стоишь. Великий царь, к тебе посылаем послов и единодушно доказываем, что мы
признаем одного бога, а царем Кахети - царя Теймураза".
     Гул одобрения пронесся по площади:
     - Пошлем! Пошлем к царю Теймуразу!
     Снова заговорил Даутбек:
     - Нет слов выразить восхищение благородством Анта Девдрис.  Но куда вы,
витязи,  приглашаете царя?  Разве не описал я вам Кахети?  Или мыслимо снова
подвергать его  опасности?  Или  шамхальцы  поклялись  больше  не  совершать
набегов?  Или шах Аббас перестал подкупать царя леков и  всякими посулами не
подстрекает их к вторжению?  Нет, витязи, пока не поможете оборонить рубежи,
нельзя тревожить царя.
     - В чем Моурави ждет от нас помощи?  -  проговорил до сих пор молчавший
старейший.
     Даутбек ответил:
     - Тушины должны снарядить войско и  растянуть его от Алванского поля до
теснин Упадари.  Узнав о  крепости границ,  в