овожающих первый
караван в Турцию. На переднем верблюде, украшенном высокими белыми мохнатыми
перьями,  важно  восседает  караван-баши  Дарчо,  сын  Вардана.  За  ним  на
откормленных кобылах  едут  пять  опытных купцов.  Двадцать пять  погонщиков
покачиваются  на   тюках.   По   бокам   следуют   с   метательными  копьями
караван-хранители. За последним верблюдом тянется легкоконная охрана.
     Так мелик Вардан начал торговлю с чужеземными майданами...
     Наконец  улеглось волнение,  и  Вардан,  уступая мольбе  жены,  сбросил
тяжелый  архалук  и,   окатив  себя  водой,   надел,  холщовый  бешмет.  Тут
вспомнилось  данное  им  обещание  князю  Шадиману  явиться  за  дальнейшими
повелениями...  Мелик Вардан по  прибытии из  Исфахана не собирался красться
ночью,  как вор, в Марабду. Хотел отправить с сыном послание, привезенное от
Караджугай-хана.  Вардан  так  и  сказал  Моурави:  "Ты  сделал  меня  самым
счастливым в  Картли,  моих  дочерей  уже  сватают  сыновья самых  богатых и
знатных  купцов,   а   младшему  сыну  предлагают  породниться  с  уважаемым
купеческим  родом  Арцруни,  которые  еще  при  Луарсабе  Первом  отправляли
грузинский шелк в  Смирну и оттуда,  по средиземной воде,  в страну франков.
Так  посмеет  ли  Вардан  иметь  еще  господина,   кроме  Великого  Моурави?
Преданность мелика неизменна до конца дней".
     - Аминь,  -  сказал Саакадзе и мысленно добавил! "Верь слову, но бери в
залог ценности".  -  Ничто не  лишнее в  жизни.  Засевай поле всегда на двух
берегах:  зальет один посев -  уцелеет другой.  Помни это,  Вардан, и в этом
будет твоя преданность,  -  не мне,  а царству.  Я должен знать все действия
князя Шадимана,  дабы в нужную минуту предотвратить опасность...  Ему говори
все,  что безвредно.  Скажи о постоянном войске,  с осторожностью сообщи: не
очень  Моурави в  это  дело  намерен привлечь князей;  больше из  вежливости
предлагает.  Ради  Зураба  Эристави,  Мухран-батони,  Эристави Ксанского,  с
которыми уже тайно договорился...  Скоро хитрый Саакадзе из Носте породнится
с владетелями Самухрано и Ксанской долины.
     Это  была  не  первая  беседа  Саакадзе с  меликом.  Привезенные ценные
торговые  сведения из  Исфахана и  выполнение семейного поручения приблизили
Вардана к дому Моурави...  Недаром не только Русудан и Моурави одарили семью
купца, но и "барсы" - Хорешани и Дареджан.
     Не  обманул  купец  ожиданий Моурави и  в  главном:  торговля в  стране
расцветала.  Как тюки с  добротным товаром,  поднимались планы Вардана.  Вот
почему  часто  беседовал с  ним  Саакадзе.  Вот  почему крепла уверенность в
блеске  и  обогащении  царства.   Вот  почему  встречи  с  князем  Шадиманом
становились все тягостнее для Вардана,  погрузившегося,  как рыба в реку,  в
любимое дело... Но так желает Моурави...

     В  понедельник,  в  тяжелый день  для  торговли,  когда  купцы суеверно
избегают заключать сделки, Вардан на рассвете отправился в Марабду.
     В Сабератиано он миновал четыре торговые рогатки,  не снятые Шадиманом,
и  десять засад,  где  марабдинские мсахури набрасывались на  него,  как  на
разбойника. Начинало бесить, что для князя Шадимана он по-прежнему оставался
мелким Варданом,  тогда как  весь майдан снимал перед ним  шапки.  С  такими
недобрыми мыслями купец пересек три рва и по узенькому мосту въехал в замок.
     Листья лимона блестели приятной свежестью.  Ярко-желтые плоды  издавали
нежный аромат.
     Шадиман доволен:  купец точно выполнил поручение,  привез от Караджугая
свиток не  только ему,  Шадиману,  но и  Исмаил-хану,  уже наслаждающемуся в
крепости обещаниями шаха,  Вардан сумел  лично  убедиться в  благосклонности
"льва Ирана" к  князю Шадиману...  Небо над  Марабдой прояснялось,  немножко
терпения!
     Не  показалось умному князю странным возвышение купца.  Вардан объяснил
это так:  Саакадзе послал в Иран одного из "барсов", который чуть не попался
в  руки  феррашей.  Вардан согласился на  богоугодное дело  и  присоединил к
своему  каравану верблюда с  прахом  Паата.  Благодаря такой  дальновидности
Вардан не только аошел в  полное доверие к Моурави,  но возвысился до звания
мелика...  А все это -  на руку князю Шадиману. Встревожила Шадимана весть о
создаваемом постоянном войске.  Долго советовался он с Андукапаром,  который
предусмотрительно не показывался купцу.  Может случиться,  близкие им князья
по глупости воспользуются великодушием великого хитреца.
     А  Вардан  продолжал повествовать:  Мухран-батони,  Ксанские  Эристави,
Зураб Арагвский, даже спорщики Магаладзе и пугливый Церетели сами навязывают
Саакадзе свои дружины, от белобородых копейщиков до безусых стрелков...
     Шадиман понимал:  Саакадзе стремится расправиться еще  раз с  шахом,  а
потом  ему  нетрудно будет с  войском,  выученным новому искусству огненного
боя,  уничтожить  по  одиночке  сильные,  но  неугодные  азнаурам  княжеские
фамилии...
     Шадиман    поручил    купцу    передать   письма    князьям   Липариту,
Амилахвари-младшему, Джавахишвили и Цицишвили.
     К вечеру,  стремясь быть невидимым в тенях ущелья,  Вардан миновал рвы,
засады,  рогатки и заночевал в Хатис-Тилети.  А утром, принеся благодарность
греческому  богу  торговли,  положил  перед  Саакадзе  четыре  шадимановских
послания.
     Как  предвидел Георгий,  Шадиман предупреждал