трого  заметил,  что  считает  азнауров полноправными витязями и
никогда не будет мешать им защищать свою честь...
     - Да, да, пусть это будет предупреждением, а рог первенства будет ждать
победителя до следующей большой охоты...  Да, да, опустите оружие и пойдемте
на общем пиру закрепить мир.
     Царь с ненавистью посмотрел на Мириам и с сожалением поднялся. Луарсаб,
бледный, взволнованный, подал матери руку.
     Расходились,   возбужденно  обсуждая  события:   одни  -  с  горделивым
сознанием: "свой победил", другие - с озлоблением и тревогой. Князья многому
научились из  военной игры  азнауров.  Царь думал:  "Первый смотр состоялся,
необходимо довести азнаурское войско до нескольких тысяч, тогда..."
     Шадиман понял,  что его опасения сбылись скорее, чем он предполагая. Он
твердо решил убрать Саакадзе с  дороги,  но  выбрать для  этого оружие более
тонкое, чем он выбирал в борьбе с князьями.
     Азнауры вошли в зал пиршества. Переодетые в пышные одежды, рассыпаясь в
любезностях, они усаживались, стараясь иметь соседом друга.
     - Георгий, около меня садись.
     Князья оглянулись на  Нугзара.  Кто еще из князей роет себе могилу?  А,
Хорешани,  дочь Газнели,  улыбается азнауру...  Кажется,  по имени Дато? Вот
как!  И  Мухран-батони сажает около  себя  героя.  Откуда такой нос?!  Сразу
полстола отгородил...  Смотрите,  Луарсаб  послал  Саакадзе царскую  чашу  с
вином!  Это надо запомнить...  Что же  смотрит Шадиман?  Разве он не сидит в
Метехи для охраны интересов князей?.. Даже Магаладзе сегодня не выступили. У
них неприятности.  После пожара бояться Саакадзе стали,  уверены -  за набег
отплатил... Все знают - Тамаз казахов подговорил...
     - Георгий,  тебе здесь нельзя оставаться,  на время придется уехать. Не
красней,  знаю,  не  боишься,  только много  лишнего сделал...  Пусть князья
остынут.  Давно обещал в  гости приехать,  теперь время,  и гордость твоя не
пострадает: к Нугзару в гости трусы не едут...
     - Князь,   мне   радостно  твое  приглашение!   Только  несколько  дней
подожду... Новую одежду справлю...
     - Э,  Георгий, зачем ждать? А для моей семьи ты и в разорванной куладже
хорош.  Завтра со  мной поедешь,  спешу,  дело в  Ананури есть.  Семья после
приедет...
     Нугзар видел опасность пребывания Саакадзе в  Метехи и,  решив насильно
увезти полюбившегося ему азнаура, поспешил с отъездом.
     На другой день к  вечеру Нугзар и Саакадзе скакали в Ананури.  Перед их
выездом Георгий X вызвал Саакадзе к себе и имел с ним долгую беседу.  Обещав
тайно поддерживать азнауров, он одобрил меры, принятые Саакадзе к расширению
союза  азнауров,  обещал  поддерживать союз  деньгами и  оружием  и  немного
сконфуженно объявил,  что пожалует Георгию княжеский титул после возвращения
из Ананури.
     - Сейчас  князья  раздражены,  за  насмешку  примут,  могут  за  оружие
взяться... Опасно.
     Царь скрыл, что мысль об опасности внушил ему Шадиман.


ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

     В горных теснинах,  где бушует Арагви,  на отвесной скале,  надвинув на
вершину остроконечный шлем, возвышался закованный в грозные укрепления замок
Ананури,  возведенный надменным феодалом  Георгием  Эристави Арагвским "ради
устрашения врагов и восхищения друзей".
     Возвеличивая род Эристави,  Георгий Арагвский,  предок Нугзара, опоясал
Ананури  высоким каменным квадратом,  бойницами и  башнями,  усыпал  красным
песком надменную аспарези, погрузил здания в сады, воздвиг богатый храм, где
и суждено было погибнуть заносчивому феодалу...
     К воротам Ананури с двух сторон подъезжали всадники.
     - Русудан с охоты возвращается, - Нугзар радостно заторопил коня.
     Саакадзе вздрогнул, огненные волны захлестнули сердце.
     Серая  черкеска,   облегающая  стройную  Русудан,   и  мохнатая  папаха
увеличивали ее сходство с Зурабом.
     Возбужденная удачной  охотой,  Русудан  повернула горячего кабардинца к
Нугзару и, перегнувшись, обвила шею отца властными руками.
     Саакадзе в смятении пробормотал приветствие.
     - Наконец,  Георгий,  и нам уделил внимание. Слышала о твоей печали, но
большие победы должны служить утешением... Ты князь?
     - Э,  Русудан, разве царь посмеет против Амилахвари, Баграта и Шадимана
идти?  Хотя Георгий сам виноват...  Не огорчайся, если бы княжество получил,
не  торопился бы к  Ананурскому замку...  Насильно привез.  Знаешь,  он всех
князей на поединок вызвал...
     Нугзар звучно расхохотался.  Русудан искоса посмотрела на Саакадзе и до
самого замка молчала.
     Русудан  неизменно  была  приветлива,   но,   кроме  часов  еды,  редко
показывалась,  даже подробный рассказ Нугзара о  последней буре в  Метехи не
вызвал у нее любопытства к гостю.
     Из Тбилиси вернулась княгиня Нато и с жаром рассказывала:
     - Князья кипят,  как  жир в  медных котлах,  требуют запрета азнаурских
дружин.  Нельзя  сильнее князей  быть,  для  царства вредно...  Царица  тоже
тревожится:   "Если  такое  допустить,  руки  плебеев  удлинятся".  Но  царь
заупрямился.  "Пусть собирают дружины,  много  войска -  много побед.  Баака
после  скандала просил задержать Саакадзе...  Какой  скандал?  Разве  слуга,
посланный вперед с  одеждой,  не рассказал?  Азнаур Димитрий до синего цвета
избил Тамаза Магаладзе за  отказ драться с  ним...  У  царицы говорили