ь поместил их среди духовенства, а не 
воинов. Еще один пример: 1 февраля 1212 г. Симон де Монфор добился одобрения 
ку-тюм, которые должны были действовать в отвоеванной у еретиков стране; в 
голосовании участвовало двенадцать человек, причем четыре голоса принадлежали 
духовенству — епископам Тулузы и Кузе-рана, одному тамплиеру и одному 
госпитальеру394.
        Тамплиеры командорства Ла Вильдье (Тарн-е-Гаронн) дважды упоминаются в 
источниках. В1213 г. был схвачен Балдуин, брат графа Тулузы, бежавший к 
крестоносцам Симона де Монфора. Граф Раймунд хотел отомстить за смерть короля 
Арагона и приказал повесить своего брата, как предателя его дела. «Братья 
тамплиеры попросили и получили его тело, сняли его с дерева и похоронили в Ла 
Вильдье в своем клуатре рядом с церковью». В 1228 г. прецептор дома Ги де 
Брассак проведал о заговоре против епископа Тулузы, который в то время у него 
остановился. Он приказал арестовать и пытать заговорщиков, а потом изгнал их из 
Ла Вильдье395. Эти события, не связанные с военным делом, имеют отношение к 
тамплиерам среднего течения Гаронны. О позиции тамплиеров Лангедока нам ничего 
не известно. Можно с удивлением отметить, что если уж действительно стремиться 
нащупать связи — пусть и едва уловимые — между военными орденами и катарами (а 
это как раз одна из неисчерпаемых золотых жил для сборника глупостей о 
тамплиерах), то «допрашивать» стоило бы скорее госпитальеров Тулузы, нежели 
тамплиеров...
        Эту сдержанность военных орденов по отношению к крестовым походам на 
Западе легко объяснить: орденские дома в Европе были аграрными хозяйствами, 
которыми заведовали не воины. Не существовало путаницы между «фронтом» (Святая 
земля, Испания) и «тылом» (Европа), где тамплиеры накапливали материальные и 
человеческие ресурсы для своей борьбы. Ересь была не их делом, а папство это 
понимало.
        Зато гораздо труднее для тамплиеров было избежать давления государств, 
хотя и в этом случае, за исключением Испании, причины, на которые я только что 
указал, имели такое же значение. В государствах папы, на Сицилии и в Провансе 
военная помощь орденов обычно сводилась к охране замков. Единственный случай, 
когда тамплиеры приняли активное участие в военных операциях, выгодных светским 
властям, имел место в Англии: 1298 г. Эдуард I позвал тамплиеров своего 
королевства на борьбу с шотландцами — на битву при Фалкирке. Бриан де Же, 
магистр Англии, погиб, командуя валлийским отрядом, а не братьями своего 
ордена396. Участие же тамплиеров в армии венгерского короля Белы в 1241 г. 
больше напоминало крестовый поход. Разумеется, речь шла о защите Венгрии от 
монголов, но монголы все же были неверными397. Наконец, упомянем знаменитого 
брата Герена, военного стратега Филиппа Августа — хотя это и был единичный 
случай, да и принадлежал Герен к ордену госпитальеров.
        В Испании, где тамплиеры непрестанно воевали, король Арагона трижды 
звал их на войну со своими христианскими противниками: с французами в 1283-1285 
гг., Кастилией в 1300-1301 гг. Но то были оборонительные войны. А вот поход на 
Наварру в 1292 г. был уже войной наступательной. Король призвал на военную 
службу людей Храма, а также тамплиеров: в случае неявки они должны были 
уплатить штраф. Во имя принципа «обороны страны» король позволил угрозы. «Если 
вы поступите иначе, — заявил он магистру арагонских тамплиеров в 1300 г., — мы 
начнем преследовать вас и владения вашего ордена, как подобает поступать с теми,
 кто бесчеловечно отказывается сражаться за свою страну» 398 .
        Запомним это «бесчеловечно»: впоследствии Филипп Красивый и его 
советники перемешали свои обвинения против ордена Храма этим словом. Таким 
образом, на пороге XIV в. у ордена Храма и других международных организаций 
хватало хлопот, связанных с монархическими государствами — теми самыми 
государствами, которым рыцари-монахи оказывали столь действенную финансовую 
помощь.
       
       Тамплиеры, королевские «чиновники»
        
        Средневековые монархии часто обращались к духовенству в поисках 
компетентных помощников, в которых очень нуждались: поэтому тамплиеров и 
госпитальеров охотно приглашали на государственную службу. Некий Роже Тамплиер, 
лондонский прецептор, одновременно являлся милостынщиком короля Генриха II. В 
этом качестве он распределял королевскую милостыню между бедняками, которые 
толпились у дворца. Генрих III, недовольный отказом ордена Храма поддержать 
графа Глостера, отомстил, сняв с поста милостынщика другого Роже, тоже 
тамплиера.
        Папская монархия также часто прибегала к услугам храмовников. Прецептор 
провинции Северная и Центральная Италия жил в Риме в Санта-Мария дель Авентино 
— очень престижной резиденции! При папском дворе постоянно вращалось много 
тамплиеров. А папы набирали из их числа некоторых своих сановников: Уджич-чоне 
де Верчелли был папским постельничим в 1300-1302 гг., а Джакомо де Монтечучо — 
с 1304 по 1307 г. Оба одновременно являлись прецепторами провинции399.
        Тамплиеры и госпитальеры были прекрасными посланниками. Во Франции 
королевская власть охотно возлагала на них временные поручения исключительной 
важности, выполнять которые, как правило, поручали комиссарам. Между 1236 и 
1250 гг. брат Жиль, казначей ордена Храма в Париже, вместе с бальи Никола де 
Отвильером был отряжен принимать клятвы верности королю400.
        Но главным образом, светские и церковные власти использовали знания 
тамплиеров в области финансов. Король мог быть и частным клиентом «банка» 
тамплиеров — наряду с прочими. Не будем возвращаться к этому. Здесь я буду 
рассматривать вопрос о государственных финансах, управление которыми, полностью 
или частично, поручалось тамплиерам.
        Эти финансовые отношения с властями установились очень быстро. «Мы 
представить себе не можем, — писал Людовик VII в письме к Сугер