е служат не Богу, а дьяволу»: их отличает 
дисциплина, послушание, бедность и отказ от праздности. «Делают они то, что их 
магистр им прикажет, или то, на что указывают нужды их братства». Аскетизм, 
отказ от типичных удовольствий своего сословия, вроде охоты, — это как раз 
идеал цистерцианцев, но несколько адаптированный, поскольку св. Бернард делает 
вывод: «Я не решаюсь называть их монахами или рыцарями. И как назвать их лучше, 
нежели дав им сразу два этих наименования, ведь у них нет недостатка ни в 
кротости монахов, ни в смелости рыцарей?»
        Вот тамплиеры и обрели легитимность. До этого момента св. Бернард не 
проповедовал священную войну и никого не призывал к вступлению в новое воинство.
 «Похвала» нисколько не похожа на призывной плакат: «Вступайте, торопитесь!» 
Строгая дисциплина ордена может привлекать лишь немногих — элиту «обращенных».
        Тем не менее оправдать выбор тамплиеров было недостаточно, нужно еще 
было показать, что они осуществляют уникальное служение, которое никто не смог 
бы взять на себя вместо них. В этом состоит смысл второй части «Похвалы», самой 
проработанной и, возможно, самой новаторской во всем сочинении.
        Служение братьев заключается в охране дорог, но речь идет не о любых 
дорогах, а о дорогах «удела Божьего». Возвеличивающая задача нового воинства 
заключается в том, чтобы вести сирых и убогих по тем самым путям, по которым 
ступала нога Христа. Как замечательно подметил Жан Леклерк, св. Бернард 
составил путеводитель для путешественников в Святую землю: «Он в большей 
степени наставляет паломников, чем вдохновляет воинов».
        Тамплиеры стоят на страже Святых мест, особенно дорогих всем 
христианам: Вифлеема, Назарета, где вырос Иисус, Масличной горы и долины 
Иосафата; Иордана, где Христос принял крещение; Голгофы, на которой Христос 
«омыл нас от наших грехов, но не как вода, которая смывает грязь и оставляет ее 
в себе, а как солнечный луч, который сжигает нечистоту, оставаясь чистым», и, 
наконец, Гроба Господня, где лежал мертвый Христос и где желали упокоиться, 
после тысяч испытаний, паломники. После этих страниц, посвященных мистическому 
туризму, которые содержат не меньше размышлений о христианских догмах, св. 
Бернард заключает:

Итак, эта отрада жизни, это небесное сокровище, это наследие верующих, 
возлюбленные мои, поручено вашей вере, вашему благоразумию и вашему мужеству. 
Ибо вам достаточно преданно и надежно охранять это небесный дар, если вы 
полагаться будете не на свою ловкость и силу, а на помощь Божию.
        
        Рыцарь сражается, монах молится. Первые тамплиеры сомневались в 
законности своих ратных дел и сожалели о нехватке времени, которое можно было 
бы посвятить молитве. Св. Бернард узаконил их воинские функции и доказал, «что 
их молитвенная жизнь может найти пищу в тех местах, где проходит их служба» 
(Жан Леклерк).
        Как было воспринято это послание?
        Точная дата его создания неизвестна, хотя, кажется, мы можем ограничить 
его 1130-1131 гг.36 Остается лишь констатировать факты: после 1130 г. орден 
Храма значительно увеличился. Кроме того, мы не можем разграничивать послание 
св. Бернарда и кампанию по вербовке, которую вел Гуго де Пейен. Вполне возможно,
 что одно способствовало другому.
        Мы знаем больше о влиянии если не самой «Похвалы», то, по крайней мере, 
идей св. Бернарда на Церковь и христианское общество. В 1139 г. папа Иннокентий 
II издал буллу Omne Datum optimum (Всякое даяние благо). Это была первая 
папская булла, посвященная миссии тамплиеров:
          
Природа сделала вас детьми гнева и любителями мирского сладострастия, но вот, 
по милости павшей на вас благодати, вы вслушались в слова евангельской заповеди,
 отбросили мирские удовольствия и свое имущество, сошли с легкого пути, 
ведущего к погибели, и в смирении вступили на трудную стезю, ведущую к жизни. <.
..> Чтобы показать, что вас поистине следует считать воинами Христовыми, 
постоянно носите на груди знак животворящего креста. <...> Сам Господь избрал 
вас защитниками Церкви и противниками врагов Христа37.

        Также говорил и аббат Клерво. Впоследствии папство не раз вернется в 
своих буллах к причинам существования и задачам ордена Храма.
        Не менее примечательно, что многие верующие на Западе начали ясно 
осознавать роль нового воинства и передавать ему пожертвования. Должно быть, 
любой тамплиер почел бы себя удовлетворенным, если бы прочел акт о дарении, 
сделанном 1133-1134 гг. в Дузане (Лангедок) некоей Луареттой. Она уступала всех 
своих держателей и все подати, которыми владела в городе Дузане, наряду с двумя 
участками (condamines) земли на территории замка Бломак «рыцарям Иерусалима и 
храма Соломона, которые мужественно сражаются за веру против злокозненных 
сарацин, вечно занятых тем, чтобы истребить Божий закон и верных, которые ему 
служат». Лауретта восприняла богословскую теорию крестового похода как 
оборонительной войны. В этом тексте явно прослеживается стилистика и эмоции, 
присущие «Похвале», правда, сформулированные менее четко38.
        Посмотрим шире: Жан Ришар, исследуя тамплиеров и госпитальеров Шампани 
и Бургундии, обоснованно отмечает, что завещания, оставленные в пользу одного 
или другого ордена, носят благочестивый характер и адресованы людям молитвы. 
Благодаря этим могущественным и уважаемым орденам верующие надеялись получить 
более легкий и действенный доступ к божественной благодати. Не потом