онтраст между военной суровостью
и пленительностью поведения и речей, а также братские
взаимоотношения между членами Ордена. Он
заметил, как молодой тамплиер подтянул подпругу
коня своего компаньона, летами старше его, и выразил
изумление, ибо был цельной инепосредственной
натурой, - как же этот брат в столь преклонном возрасте
решился отправиться в такое длительное путешествие.
Тот ему ответил, что не имел иного желания
кроме как умереть в Святой Земле и что, несмотря на
его старческую немощь, начальники согласились с
его отъездом: <·Ибо смерть, дорогой брат, есть предел
наших страданий, наша награда и спасение».
И командор продолжил: (.Мученичество - это
единственная слава, которой мы хотели бы удостоиться,
будучи смертными». Наконец, когда он разгадал
сумрачную душу Жослена и проник в его тайные
стремления, он заговорил с ним о холмах Востока, о
невиданных деревьях, произрастающих на их склонах,
о белых городах среди пальм и о замках храмовников,
стоящих на страже дорог в пустыне, населенной
невиданными в Европе зверями. Сам же он провел
там десять самых прекрасных лет своей жизни. И
он, подобно тамплиерам Провена, тоже не настаивал
на быстром вступлении Жослена в Орден, хотя и чувствовал
его горячее желание поступить именно подобным
образом. Ибо для Жослена не было ничего
более прекрасного, и ему немного понадобилось
времени, чтобы заметить, что сдержанность командора
скорее напоминает приглашение. Наконец, не
без опасения быть отвергнутым, хотя и питая доб-
68
рую надежду, он открыл свои помыслы братии Труа.
Они приняли его просьбу с братской теплотой и даже
с открытым ликованием. Жослен был совершенно
счастлив. Он сообщил, что У него есть несколько
клочков земли в Куломьере и незначительные сбережения
и он полон решимости предложить все это
Ордену, однако стесняется такой малости, ведь другие
приносят целые фьефы, крупные фермы и даже
леса. И вновь ему ответили, «любезно и пленительно
», что он не должен сожалеть о скромности своего
дара, ибо Орден рыцарей Храма изобилен не только
мирскими богатствами, но и духовными благами:
молитвами тампли€ров и благочестивыми деяниями
во имя Христа. Его заверили, что передадут его
просьбу братии Куломьера, после чего это командорство
примет его дар, и это будет логично, раз его владения
расположены поблизости и сам он уроженец
той местности. Теперь Жослену оставалось лишь уведомить
графа Шампанского об отказе от службы и
ожидать, когда, в соответствии с Уставом, куломьерская
братия вызовет его. Наконец тамплиеры Труа
сообщили ему, что его ходатайство удовлетворено и
что они воспользуются временным пребыванием
помощника магистра Франции, чтобы организовать
церемонию вступления Жослена в Орден. Уже вошло
в обычай, что во время своего проезда через значительные
командорства руководители Ордена принимали
новых братьев. Они оказывали большую честь
новичкам, своим присутствием внося торжественность
в церемонию. Между тем Жослен все оставшееся
время проводил с тамплиерами Труа, которые
приобщали его к своему образу жизни, рассказывали
ему об обычаях Ордена и его дисциплине. Он отказался
от охоты и игры в кости и шахматы, ибо отныне
подобные развлечения были ему запрещены. В самом
начале января он узнал, что брат Гумберт де
Пейро, помощник магистра, находится с поручением
в Провенском бальяже, и его охватило нетерпение,
так он спешил покинуть свет, то есть двор графа
Шампанского. Но одобрит ли Гумберт де Пейро решение
братии Куломьера? Тамплиеры Труа положи-
69
ли конец его волнениям. Его спешно вызвали в Куломьер,
где брат Гумберт предполагал задержаться для
празднования Святого Крещения. Граф Шампанский
великодушно оставил ему его доспехи, оружие и коня.
И хмурым зимним утром Жослен вступил в новую
жизнь, не чувствуя ни ледяного северного ветра, в котором
кружились первые хлопья снега, ни пронизывающего
до костей м