ного БогаАллаха и его посланника Мухаммеда; 
2) совершение строго установленной молитвы в определенное время, с соблюдением 
определенных обрядов; 3) уплата известной суммы на военные и благотворительные 
нужды мусульманской общины; 4) пост в месяце рамадане; 5) совершение 
паломничества в Мекку к Каабе (поарабски такое паломничество называется хадж). 
Все основания и правила мусульманской религии соединены в священной книге 
откровений Мухаммеда, называемой Кораном; последний распадается на 114 глав 
(поарабски суры). Предание о словах и деяниях Мухаммеда, объединенное позднее 
в различных сборниках, носит название сунны.
      История первоначального ислама при Мухаммеде принадлежит, изза состояния 
источников, к одним из наиболее темных и спорных вопросов в истории. А между 
тем для истории Византии VII века этот вопрос имеет громадное значение, так как 
от его посильного решения зависит очень многое в объяснении причин необычайно 
быстрых военных успехов арабов, повлекших за собой потерю для империи ее 
восточных и южных провинций, Сирии, Палестины, Египта и Северной Африки.
      В виде примера разноречивости ученых мнений о первоначальном исламе можно 
привести мнения трех современных глубоких знатоков ислама. Один из них 
(Гольдциер) пишет: «Нет сомнения, что в душе Мухаммеда уже жила мысль о 
распространении своей религии за пределы Аравии и превращении учения, 
возвещенного вначале лишь ближайшим родственникам, во владычествующую над миром 
силу»481. Другой ученый (Гримме) говорит, что, на основании Корана, можно 
считать конечной целью Мухаммеда и ислама «полное обладание Аравией»482. 
Наконец, третий современный нам ученый (Каэтани) пишет, что пророк даже не 
думал об обращении всей Аравии, всех арабов483.
      При жизни Мухаммеда вся Аравия не была подчинена ему. Можно даже вообще 
сказать, что вся Аравия, в течение всего своего существования никогда не 
признавала исключительно одного властителя. В действительности Мухаммед 
господствовал над областью, обнимавшей, может быть, менее трети всей 
поверхности полуострова. Эта часть и находилась под влиянием новых идей ислама. 
Остальная часть полуострова продолжала жить в политических и религиозных 
условиях, немногим отличающихся от тех, которые там существовали до появления 
ислама. Мы уже знаем, что на югозападе полуострова, в Йемене, было 
христианское государство, продолжавшее свое существование и в эпоху Мухаммеда. 
Но ведь и большинство племен в северовосточной Аравии было христианским, так 
как преобладающей религией Месопотамии и арабских областей вдоль Евфрата было 
христианство, которое там сильно распространилось по сравнению с пришедшей в 
полный упадок официальной персидской религией. Таким образом, в момент своей 
смерти, Мухаммед не был ни политическим властителем всей Аравии, ни ее 
религиозной главой.
      Интересно отметить, что вначале Византия видела в Мухаммеде и 
последователях его учения род арианства и ставила ислам наравне с другими 
христианскими сектами. Византийская апологетическая и полемическая литература 
выступает против ислама так же, как против монофизитов, монофелитов и 
представителей других еретических учений. Живший в VIII веке при мусульманском 
дворе и принадлежавший к сарацинской семье знаменитый Иоанн Дамаскин, например, 
не видел в исламе новой религии, но лишь аналогичный с другими ересями пример 
отпадения от истинной христианской веры. Византийские историки также весьма 
мало интересовались выступлением Мухаммеда и вызванным им политическим 
движением484. Из хронистов первым сообщает сведения о жизни Мухаммеда, 
«правителя сарацин и лжепророка», писавший в начале IX века Феофан485.
      В представлении средневековой Западной Европы мусульманство также не было 
особой религией, но лишь одной из христианских сект, родственной по догматам с 
арианством. Даже во второй половине Средних веков Данте в своей «Божественной 
комедии» относит Мухаммеда к еретикам и называет его одним из «сеятелей 
соблазна и раскола» (Seminator di scandalo е di scisma. Inf. XXVIII, 31–36).
      
Причины арабских завоеваний VII века
      
      Обычно, в виде одной из главных причин поразительных военных успехов 
арабов в VII веке в борьбе с Византией и Персией приводится религиозный 
энтузиазм мусульман, переходивший часто в религиозный фанатизм, в полную 
нетерпимость. Арабы будто бы бросились на азиатские и африканские области, 
выполняя завет пророка, предписывавший обращение всего мира в новую веру, и 
одержанные арабами победы объяснялись религиозным воодушевлением, заставлявшим 
фанатиковмусульман с презрением относиться к смерти и сделавшим, таким образом,
 их натиск непреодолимым.
      Эта точка зрения должна быть признана ошибочной. В момент смерти 
Мухаммеда убежденных мусульман было немного; но и это меньшинство оставалось в 
Медине до окончания первых великих завоеваний; лишь очень немногие из них 
бились в Сирии и Персии. Громадное же большинство воевавших арабов состояло из 
бедуинов, знавших ислам лишь по имени, имевших в виду исключительно 
материальные, житейские выгоды и жаждавших добычи и необузданной вольности. О 
какомлибо религиозном энтузиазме с их стороны не могло быть и речи. Затем, 
первоначальный ислам был терпим. Коран прямо заявляет: «В религии нет 
принуждения» (II, 257). Известно терпимое отношение первоначального ислама к 
христианству и иудейству. Коран говорит о допущении Богом других религий: 
«Господь твой если бы захотел, сделал бы людей одной религиозной общиной» (XI, 
120). Религиозный фанатизм и религиозная нетерпимость в исламе есть явление 
позднейшее, несвойственное арабской нации и объяснимое влиянием 
мусульманпрозелитов. Итак, вопрос о религиозном энтузиазме и фанатизм 
арабовзавоевателей VII века отпадает.
      По новейшим исследованиям (например, Каэтани), настоящими причинами 
неудержимого натиска арабов были причины практического и материального 
характера. Бедная по природе Аравия не могла более уже удовлетворять жизненным 
потребностям арабов, которые, под угр