(ad omnes 
christianos), в которых утверждал, что «язычники оказывают сильное влияние на 
христианскую империю и с неслыханной жестокостью разоряют все, практически до 
стен Константинополя»900. Однако призывы Григория ни к каким реальным 
результатам не привели и никакая помощь с Запада послана не была. Папа тем 
временем оказался втянутым в длинную и жестокую борьбу за инвеституру с 
немецким королем Генрихом IV. К моменту восшествия [на престол][науч.ред.82] 
Алексея Комнина стало очевидно, что продвижение на запад сельджукидов является 
смертельной опасностью для империи.
      
Печенеги
      
      К концу Македонской династии печенеги были самыми опасными врагами 
Византии на севере. Византийское правительство разрешало им жить в областях на 
север от Балкан и присваивало печенежским князьям византийские придворные чины. 
Но, конечно, это не было настоящим разрешением печенежского вопроса, так как, 
уже не говоря о неспособности вообще печенегов приучиться к оседлой жизни, 
изза Дуная непрестанно прибывали новые толпы печенегов и родственных им узов, 
устремляясь с целью грабежа византийской территории к югу. Исаак Комнин имел 
успех в борьбе с продвижением печенегов, «которые выползли из своих нор» 901. 
Он восстановил византийскую власть на Дунае и смог дать надлежащий отпор 
турецкому элементу.
      Во время Константина Дуки на Дунае появились узы. «Это было настоящее 
переселение. Целое племя в числе 600 тысяч, со всем своим имуществом и скарбом, 
толпилось на левом берегу реки. Все усилия воспрепятствовать их переправе были 
напрасны»902. Области Фессалоники, Македонии, Фракии и даже Эллады подверглись 
страшному опустошению. Один современный событиям византийский историк замечает, 
будто «все население Европы обсуждало (тогда) вопрос о выселении»903. Когда 
ужасная опасность была устранена, народ приписал свое избавление чудесному 
вмешательству свыше. Часть узов даже поступила на службу к императору и 
получила в надел некоторое количество казенных земель в Македонии. Печенеги и 
узы, служившие в византийской армии, сыграли, как известно[науч.ред.83], важную 
роль в фатальной битве при Манцикерте.
      Новая финансовая политика Михаила VII Дуки Парапинака, который, по совету 
своего первого министра, сократил денежные подарки, отправляемые в придунайские 
города, привели к волнениям среди печенегов и узов придунайских областей. 
Заключив союз с задунайскими кочевниками и вступив в соглашение с одним из 
восставших против императора византийских военачальников, печенеги и другие 
жившие у Дуная племена, по всей вероятности, и славяне, двинулись на юг и, 
разграбив Адрианопольскую область, дошли до столицы, которую и осадили. 
Константинополь сильно страдал от недостатка пропитания. Это был тот 
критический момент для империи, когда Михаил Парапинак, под давлением 
сельджукской и печенежской опасности, отправил послание о помощи к папе 
Григорию VII.
      Однако ловкие интриги византийской дипломатии посеяли, судя по всему, 
раздор среди осаждавших столицу союзников, которые сняли осаду и с богатой 
добычей возвратились на Дунай. К концу этого периода печенеги принимали 
довольно живое участие в борьбе за престол Никифора Вотаниата и Алексея Комнина.

      Таким образом, узопеченежский вопрос в эпоху смутного времени перед 
началом династии Комнинов отнюдь не был решен. Эта северная опасность, 
грозившая иногда и самой столице, перешла к Комнинам[науч.ред.84].
      
Норманны
      
      К концу эпохи Македонской династии появившиеся в Италии норманны, 
пользуясь внутренними затруднениями Византии и ее разрывом с Римом, начали 
успешно продвигаться в сторону ее южноиталийских владений. Восточная империя 
не могла уделять должного внимания на западную опасность со стороны норманнов, 
так как была занята восточными нападениями туроксельджуков, которые вместе с 
печенегами и узами, нападавшими на Византию с севера, являлись как бы 
естественными союзниками норманнов. По словам К. Ноймана, «империя защищалась в 
Италии только левой рукой»904. Сильным орудием в руках норманнов в их борьбе с 
Византией был созданный ими флот, оказавший впоследствии сухопутным норманнским 
отрядам существенные услуги. Кроме того, у норманнов в середине XI века 
появилась крупная, энергичная личность – Роберт Гуискар, который «вырос из 
вождя разбойников в основателя государства»905.
      Главным делом Роберта Гуискара было подчинение византийской Южной Италии. 
Однако, несмотря на то, что Византийская империя сталкивалась с многими тяжкими 
трудностями, в пятидесятых и шестидесятых годах XI века борьба в Италии шла с 
переменным успехом. Роберт подчинил Бриндизи, Тарент и Реджо (Регий), а через 
несколько лет первые два города снова были взяты прибывшими в Бари 
византийскими войсками, в состав которых входили варяги. Но затем успех перешел 
на сторону норманнов.
      Роберт Гуискар предпринял осаду Бари, главного центра византийского 
владычества в Южной Италии. Бари был в то время одним из самых укрепленных 
городов Южной Италии. В IX веке мусульмане лишь при помощи хитрости смогли на 
некоторое время овладеть Бари, а западный император Людовик II в том же деле 
встретил со стороны этого города упорное сопротивление. Осада Бари Робертом 
являлась крупным военным предприятием, в котором значительную роль сыграл 
норманнский флот, установивший блокаду порта. Осада продолжалась около трех лет.
 Наконец, весной 1071 года Бари вынужден был сдаться Роберту906.
      Падение Бари знаменовало собой конец византийской власти в Южной Италии. 
В завоеванном городе Роберт приобретал в Апулии наиважнейший опорный пункт для 
быстрого и окончательного подчинения уже небольших остатков византийского 
владычества внутри страны. Подчинение Южной Италии развязало Роберту руки для 
завоевания Сицилии у мусульман.
      Завоевание Южной Италии не имело своим последствием уничтожение в стране 
всяких византийских влияний. Преклонение п