ияние. Главным фактом последних лет его патриаршества было созвание собора в 
Константинополе из николаитов и евфимитов, которые с общего согласия составили 
«том единения» (? ????? ??? ???????). Этим соборным актом четвертый брак вообще 
был «объявлен безусловно недозволительным и недействительным, как запрещенный 
церковью и нетерпимый в христианской стране»832. О четвертом браке Льва Мудрого 
в «томе единения» упоминания нет. Этот акт удовлетворил обе партии: николаиты и 
евфимиты заключили между собой мир, может быть, отчасти под влиянием, как 
думает профессор Дринов, «того ужаса, в который повергли византийцев успехи 
болгарского оружия»833. После некоторой переписки с папой последний согласился 
послать в Константинополь двух епископов, которые, с его соизволения, осудили 
смущение, внесенное четвертым браком императора Льва. После этого общение между 
константинопольской и римской церквями было восстановлено. Русский церковный 
историк А.П. Лебедев по этому поводу пишет: «Патриарх Николай вышел из этого 
нового столкновения церкви Константинопольской с Римской полным победителем. 
Церковь Римская должна была уступить церкви Константинопольской и осудить свое 
собственное деяние!»834 После смерти Николая Мистика в 925 году Роман Лакапин 
добился полного контроля над церковью и, как сказал С. Рансимен, «цезарепапизм 
еще раз оказался победителем»835.
      Очень интересной личностью с церковной точки зрения является император 
Никифор Фока. Будучи одним из наиболее одаренных императороввоинов, имя 
которого связано с блестящими страницами византийской военной истории, он, 
особенно до вступления своего на престол, увлекался иноческими идеалами, носил 
власяницу и поддерживал тесные сношения со знаменитым основателем Большого 
монастыря на Афоне, св. Афанасием Афонским. Житие последнего сообщает, будто бы 
однажды в порыве религиозного увлечения Никифор открыл Афанасию свою заветную 
мысль уйти от мирской суеты и предаться служению Богу836. Византийский историк 
Лев Диакон пишет, что Никифор был суров и неумолим в молитвах и всенощных 
бдениях во имя Бога, невозмутим духом во время песнопений и нисколько не 
подвержен тщеславию837. Он был наполовину солдат, наполовину аскет838. Многие 
были смущены, когда при своем вступлении на престол аскетически настроенный 
Никифор Фока вступил в брак с молодой и красивой вдовой покойного императора 
Романа II, Феофано, которая пользовалась чрезвычайно сомнительной славой. 
Впоследствии на гробнице Никифора было между прочим написано, что Никифор «все 
победил, исключая женщины»839.
      Наиболее известным мероприятием Никифора в церковной жизни империи 
является его знаменитая «Новелла» 964 года о монастырях и связанных с ними 
религиозноблаготворительных учреждениях.
      В Византии в эпоху Македонской династии монастырское землевладение 
приняло чрезмерные размеры и часто расширялось за счет свободных крестьянских 
участков, защитниками которых, как будет сказано ниже, выступили некоторые из 
государей этой династии. Еще перед началом иконоборчества, т.е. в конце VII и 
начале VIII веков, восточная церковь уже владела громадными земельными 
богатствами, что давало некоторым ученым основание сравнивать земельные 
богатства восточной церкви с такими же богатствами церкви западной эпохи 
франкских королей, жаловавшихся на пустоту своей казны изза перехода их 
земельных богатств в руки духовенства. Императорыиконоборцы VIII века, как 
известно, открыли поход против монастырей; часть монастырей была закрыта, и 
достояние их отобрано в казну. Последняя мера совпала по времени с аналогичной 
секуляризацией церковных имуществ на западе в том же франкском государстве, при 
знаменитом майордоме Карле Мартелле. С окончанием иконоборчества и восшествием 
на престол Македонской династии число монастырей и количество земли, 
поступившей в их владение, стали быстро возрастать. Уже новелла Романа I 
Лакапина высказывала намерение несколько ограничить рост монастырского 
землевладения. Решительно по данному вопросу высказывается новелла Никифора 
Фоки 964 года.
      Эта новелла, отмечая «явную болезнь» в монастырях и «других священных 
домах» в виде безмерного любостяжания, не считая апостольской заповедью или 
отеческим преданием «приобретение многодесятинных громадных поместий и 
множество забот о плодовых деревьях» и желая «вырвать с корнем зло 
богоненавистного славолюбия», запрещает строить новые монастыри и делать в 
пользу старых монастырей, богаделен и странноприимных домов, или же 
митрополитов и епископов, наиболее обычные пожертвования и вклады840.
      Этот суровый закон, который должен был вселить сильное раздражение среди 
религиозно настроенного населения, не смог, даже при неполном его применении, 
долго просуществовать. Василий II отменил закон Никифора Фоки, «как 
направленный к оскорблению и обиде не только церквей и богоугодных домов, но и 
самого Бога»841, и восстановил силу прежних по данному вопросу законов Василия 
I и Льва VI Мудрого, т.е. Василик, и новеллы Константина Багрянородного. 
Василий отменил новеллу Никифора Фоки, потому что считал ее также причиной 
гнева Божьего, обрушившегося на империю в восьмидесятых годах Х века, когда 
известные уже нам внешние и внутренние затруднения ставили на край гибели 
судьбу государства.
      Никифор Фока сделал важный шаг в деле укрепления византийской церковной 
организации в южной Италии, т.е. в Апулии и Калабрии, куда во второй половине Х 
века стало сильно проникать папское и вообще западное влияние, особенно в связи 
с коронованием германского государя Оттона I императорской римской короной и с 
усилением на юге Италии лангобардских интересов. Никифор Фока через своего 
патриарха запретил в Апулии и Калабрии латинский церковный обряд и предписал 
придерживаться греческого. Это мероприятие послужило новым основанием