даже стараются объяснить 
отсутствие в течение трех с половиной лет на Западе императора, после смерти 
Карла Лысого (877), тем, что Иоанн VIII будто бы намеренно никого из западных 
государей не короновал, не желая оскорбить столь нужного ему византийского 
государя817.
      При Льве VI византийские владения в Южной Италии делились на две фемы: 
Калабрию и Лангобардию. Калабрия выделилась из фемы Сицилии, после того как с 
падением Сиракуз и Таормины Сицилия фактически перешла в руки арабов. Что 
касается Лангобардии, то в силу успехов византийского оружия в Италии Лев VI, 
как кажется, окончательно выделил ее в виде самостоятельной фемы со стратигом 
во главе из фемы Кефаллении или Ионийских островов. При постоянных военных 
действиях с переменным успехом границы Калабрии и Лангобардии отличались 
большой неопределенностью.
      С усилением византийского влияния в южной Италии там в Х веке замечается 
увеличение греческих монастырей и церквей, которые создали ряд культурных 
центров.
      В том же Х веке у Византии в Италии появляется сильный соперник и враг в 
лице германского государя Оттона I, который, будучи в 962 году коронован 
императорской короной в Риме папой Иоанном XII, стал известен в истории, как 
основатель «Священной Римской империи германской нации». Сделавшись императором,
 Оттон захотел быть и хозяином положения в Италии, что уже прямо задевало 
византийские интересы, особенно в феме Лангобардии. Переговоры между ним и 
восточным императором Никифором Фокой, который, быть может, мечтал о заключении 
наступательного союза с германским государем против мусульман, затянулись. 
Тогда Оттон сделал неожиданное, но неудачное вторжение в византийские 
южноитальянские области.
      Для новых переговоров в Константинополь был отправлен в качестве 
императорского посла епископ города Кремоны Лиутпранд, бывший уже раньше послом 
в Византии при Константине Багрянородном. Будучи встречен на берегах Босфора 
недостаточно почетно и пережив там немало унижений и уколов самолюбию, 
Лиутпранд написал рассказ о своем вторичном пребывании при византийском дворе в 
виде злостного памфлета, который является полной противоположностью 
благоговейному описанию его первого посещения Константинополя. Из его памфлета, 
называемого обыкновенно «Донесением о константинопольском посольстве» (Relatio 
de legatione constantinopolitana), видно, что в Византии продолжались старые 
споры о титуле «василевса» для западного государя. Лиутпранд обвинял 
византийцев в слабости и бездействии и оправдывал своего государя. Вот что он 
пишет: «Кому служит Рим, о желании дать свободу которому вы шумите? Кому он 
платит налоги? Разве прежде не служил он куртизанкам? И вот, в то время когда 
все спали и даже находились в состоянии бессилия, мой господин, августейший 
император, освободил Рим от столь постыдного рабства»818. Лиутпранд, видя, что 
греки, намеренно затягивая переговоры и не позволяя послу сноситься с его 
государем, готовили войска для отправки в Италию, употреблял все усилия, чтобы 
уехать из Константинополя, что ему удалось лить после больших хлопот и 
проволочек.
      Разрыв между двумя империями совершился, и Оттон I вторгнулся в пределы 
Апулии. Однако новый византийский император Иоанн Цимисхий совершенно изменил 
политику: он не только заключил мир с германским государем, но и добился брака 
сына и наследника последнего, будущего императора Оттона II, с византийской 
принцессой Феофано. Между империями установился союз. Арабские нападения на 
южную Италию, против которых преемник Иоанна Цимисхия, Василий II, занятый 
внутренними восстаниями, ничего не мог сделать, заставили предпринять поход на 
юг молодого императора Оттона II (973–983). Последний потерпел сильное 
поражение от арабов и вскоре умер. С этих пор попытки германского вторжения в 
византийские фемы на юге Италии надолго прекратились.
      С конца Х века произошла административная реформа в византийской Италии, 
где прежний «стратиг Лангобардии» был заменен «катепаном Италии», имевшим 
резиденцию в Бари. Распри между различными итальянскими княжествами помогали 
византийскому катепану справляться с нелегкой задачей защищать юг Италии против 
сарацин.
      Сын византийской принцессы Феофано, воспитанный в глубоком уважении к 
Византии и к античной культуре, германский государь Оттон III (983–1002), 
современник и родственник по матери Василия II, ученик знаменитого ученого 
Герберта, будущего папы Сильвестра II, не скрывая своего презрения к германской 
грубости, мечтал об установлении прежней империи со столицей в древнем Риме. 
«Он один желал, – по словам историка Брайса, – опять сделать семихолмный город 
столицей империи, поставив Германию, Ломбардию и Грецию на их прежнее настоящее 
место подчиненных провинций. Никто не забывал так настоящего для того, чтобы 
жить в свете античного строя; ничья душа не была так объята пламенным 
мистицизмом и тем благоговением к славе прошлого, на котором основывалась идея 
средневековой империи»819. Но, как бы ни был велик престиж древнего Рима, 
всетаки воображение Оттона III неслось главным образом к Риму восточному, к 
тому сказочнопышному двору Византии, откуда происходила его мать Феофано. 
Только подражая византийским монархам, Оттон III надеялся восстановить 
императорский трон в Риме. Он называл себя imperator romanorum и будущую 
всемирную монархию Orbis romanus.
      Однако молодой мечтатель на троне, собиравшийся своими несбыточными 
планами доставить немало осложнений и хлопот Византии, неожиданно умер в самом 
начале XI века, двадцати двух лет от роду (1002).
      Если в начале XI века византийская южная Италия, благодаря вмешательству 
венецианского флота, была в безопасности от арабов, то вскоре в Италии появился 
у Византии новый вр