отомстить за убитых, справедливо возненавидев тех, которые издавна были нашими 
ближайшими друзьями. (22) Ибо никогда люди не становятся близкими и враждебными 
в силу самой своей природы, но при единомыслии наши поступки связывают нас 
твердым союзом, а при расхождении мнении, если такое случится, даже друзья 
доходят до вражды и становятся друг другу врагами. (23) То, что мы идем войной 
против безбожников и врагов, вам уже достаточно ясно; а то, что они заслуживают 
презрения с нашей стороны, я вам сейчас докажу. (24) Толпа людей, соединенных 
не чувством закона, но собравшихся для беззакония, менее всего способна 
проявить высокие качества; доблесть никак не может быть у закононарушителя, она 
всегда чуждается нечестивых. (25) Они и порядка сохранить не смогут и не будут 
слушать приказаний Стоцы. (26) Ибо недавно захваченная власть, не имевшая еще 
возможности проявить смелой уверенности, неизбежно презирается подданными. (27) 
Она не может пользоваться уважением уже потому, что всякая тирания по своей 
природе вызывает ненависть; к тому же она не способна управлять подданными 
из-за страха, поскольку, охваченная им, она лишена возможности говорить 
свободно и смело. (28) Враги, лишенные доблести и порядка, - легкая добыча для 
победы над ними. Поэтому, как я сказал, мы должны с полным презрением идти на 
врагов. (29) Сила бойцов всегда измеряется не числом сражающихся, но порядком и 
храбростью".

(30) Так сказал Велисарий, а Стоца побуждал своих следующим образом: "Мужи! Вы, 
которые, уйдя вместе со мной, избавились от римского рабства, не сочтите себя 
недостойными умереть за свободу, которую вы приобрели своей храбростью и 
другими доблестными поступками. (31) Ибо не так страшно, смирившись со своими 
несчастьями, окончить жизнь, как, получив освобождение от бед, вновь окунуться 
в них. (32) Время, позволившее вкусить свободу, естественно, делает возврат к 
прежним бедам более тягостным. (33) Вы постоянно должны помнить, что, победив 
вандалов и маврусиев, вы на войне насладились только трудами, в то время как 
другие оказались господами всего остального, всей доставшейся вам добычи. (34) 
Учтите и то, что, поскольку вы солдаты, вам неизбежно придется вести жизнь 
среди опасностей войны либо в интересах василевса, если вы опять попадете в то 
же рабство, либо в ваших личных интересах, если вы сохраните свободу. (35) Что 
из этого предпочтительнее, выбирать вам, либо оказаться малодушными в этот миг, 
либо решиться проявить мужество. (36) Не забудьте, однако, о том, что если вы, 
поднявшие оружие против римлян, попадете под их власть, то получите себе не 
справедливых и сочувствующих господ, но испытаете невыносимые мучения, и, более 
того, ваша гибель не окажется незаслуженной. Ибо, смерть, если она кому-либо из 
вас суждена в этом бою, конечно же будет славной. (37) А жизнь, если победите 
своих врагов, будет независимой и во всех отношениях счастливой; если же 
потерпите поражение, то мне не остается сказать ничего более горького, как то, 
что все ваши надежды окажутся в зависимости от сострадания победителей. (38) 
Наше столкновение с врагами будет не при равном соотношении сил. (39) По 
численности враги далеко уступают нам и идут против нас отнюдь не с 
воодушевлением. Думаю, что они сами мечтают стать сопричастными нашей свободе" 
59.

(40) Когда войска хотели приступить к сражению, поднялся сильный и очень 
неприятный ветер, который дул в лицо мятежникам Стоцы. (41) Поэтому они решили, 
что им невыгодно начинать сражение в таком положении, поскольку боялись, что 
слишком сильный ветер будет направлять стрелы врагов прямо на них, а натиск их 
стрел будет очень ослаблен. (42) Поэтому, покинув свои позиции, они стали 
двигаться наискось, рассчитывая, что, если враги, как того следовало ожидать, 
тоже будут поворачиваться, чтобы не попасть под удары неприятеля с тыла, то 
ветер будет дуть в лицо им. (43) Велисарий, увидев, что они, покинув боевые 
ряды, двигаются безо всякого порядка, тотчас приказал вступить в рукопашный бой.
 (44) Тогда солдаты Стоцы, приведенные в смятение таким неожиданным нападением, 
в полном беспорядке, кто как мог, обратились в бегство. По прибытии в Нумидию 
они вновь собрались вместе. (45) В этом сражении у них были убиты немногие, 
главным образом - вандалы. (46) Велисарий совсем не стал их преследовать, 
поскольку, располагая крайне малочисленным войском, он счел вполне достаточным, 
чтобы враги, ныне побежденные, обратились в бегство. (47) Солдатам он 
предоставил на разграбление укрепленный лагерь врагов, в котором при захвате пе 
оказалось ни одного мужчины. Там они нашли много женщин, из-за которых и была 
начата эта война. Выполнив это, Велисарий отправился в Карфаген. (48) Тут 
кто-то, прибыв из Сицилии, сообщил ему, что в войске разразился мятеж, грозящий 
привести в беспорядок все дела, если он сам спешно не прибудет туда и не 
воспрепятствует этому. (49) Устроив по возможности дела в Ливии и передав 
управление Карфагеном Ильдигеру и Феодору, Велисарий отправился в Сицилию.

(50) Когда находившиеся в Нумидии римские военачальники узнали, что войско 
Стоцы прибыло сюда и собирается здесь, они стали готовиться к военным действиям.
 Командующими федератами были Маркелл и Кирилл, всадников возглавлял Варват, 
пехоту - Терентий и Сарапис. (51) Все они, однако, подчинялись Маркеллу, 
поскольку он был правителем Нумидии. (52) Когда он услышал, что Стоца с 
небольшим числом своих людей находится в местечке Газофилы приблизительно в 
двух днях пути от Константины 60, он, стремясь, пока не соберутся все мятежники,
 опередить их, спешно повел войско против них. (53) Когда войска оказались 
близко друг от друга и вот-вот были готовы вступить в рукопашный бой, Стоца, 
выйдя один к противникам, изрек следующее: (54) "Соратники! Несправедливо вы 
поступаете, идя войной на ваших соплеменников и на людей, выросших вместе с