Каждый из водопроводов он заделал для полной безопасности возможно крепкой 
стеной, чтобы никто извне не мог этим путем проникнуть в город с целью 
причинить ему вред.

Так как водопроводы, как я сказал, были испорчены, то вода уже не двигала 
мельницы, и заставить их работать силой каких-нибудь животных ни в коем случае 
нельзя было, так как продовольствием они вообще были стеснены, как это бывает 
при осаде, так что и коней, необходимых им, они с трудом могли прокормить. 
Тогда Велизарий придумал следующий выход. Перед мостом, который, как я недавно 
упоминал, находился рядом с укреплением, с одного берега реки на другой он 
привязал канаты, возможно сильнее натянув их; к ним он прикрепил две лодки, 
связанные друг с другом на расстоянии двух футов одна от другой, там, где 
течение реки из-под свода моста выходит с особенной силой; на каждую лодку он 
поставил две мельницы, а посредине он привесил механизм, который обыкновенно 
заставлял мельницы вертеться. Затем он стал привязывать все дальше и дальше по 
порядку другие лодки и совершенно так же ставил на них машины. Под влиянием 
идущего дальше течения реки все машины по порядку, сами собой вращаясь, 
приводили в движение мельницы и мололи достаточное для города количество муки. 
Когда неприятели узнали об этом от перебежчиков, они следующим образом 
постарались уничтожить эти машины. Стащив отовсюду большие деревья и трупы 
только что убитых римлян, они бросали их в течение реки. Большая часть их, 
занесенная течением реки в середину лодок, ломала механизмы. Увидав, что 
делается, Велизарий со своей стороны придумал следующее. Перед мостом он 
приделал длинные железные цепи, хватающие на всю ширину Тибра. Все, что несла 
река, попадая на них, останавливалось и дальше уже не шло. Те, кому это дело 
было поручено, вытаскивали приносимое течением на берег и уносили. Он это делал 
не столько из-за мельниц, сколько из-за того, что он боялся, как бы враги на 
многих легких челноках не проникли по эту сторону моста и не оказались бы в 
[84]середине города. Таким образом, варвары отказались от этого опыта, так как 
им от него не было никакой пользы. Римляне и в дальнейшем пользовались этими 
мельницами, но от бань ввиду недостатка воды они должны были совершенно 
отказаться. Питьевой же воды у них было вполне достаточно, так как те, которые 
жили довольно далеко от реки, могли пользоваться водой из колодцев. Что же 
касается подземных каналов (клоак), которые выносят из города всякие нечистоты, 
Велизарий не считал нужным принимать какие-либо меры предосторожности, так как 
все они несут отбросы в реку Тибр и поэтому со стороны врагов тут нельзя было 
устроить никакого злоумышления.

20. Таковы были меры, которые Велизарий принял ввиду осады. В это время 
самнитская молодежь, в большом количество пасшая стада в своей стране, выбрав 
из своей среды двух крепких телом молодцов и назвав одного из них Велизарием, а 
другого Витигисом, велела им бороться друг с другом. Они вступили в 
ожесточенную борьбу, и случилось, что Витигис, побежденный в ней, упал; в шутку 
толпа ребят повесила его на дереве. Но тут случилось, что появился волк, и вся 
молодежь бросилась бежать, а повешенный на дереве Витигис, так как ему пришлось 
подвергнуться такому наказанию слишком долгое время, умер. Когда это стало 
известно самнитам, они не наложили никакого наказания на молодежь, но, считая 
это предзнаменованием будущего, были убеждены, что победителем в этой войне 
будет Велизарий. Вот что тогда случилось.

Римский народ, совершенно не привыкший к бедствиям войны и осады, страдал от 
отсутствия бань и от недостатка продовольствия; к тому же принуждаемый без сна 
охранять укрепления, предполагая, что город будет вскоре взят, и кроме того, 
видя, как враги грабят поля и все остальное, был очень недоволен и считал для 
себя ужасным, что он, ни в чем не повинный, переносит осаду и подвергается 
столь большой опасности. Собираясь между собой, римляне открыто бранили 
[85]Велизария за то, что он, взяв у императора недостаточную военную силу, 
решился двинуться против готов. В том же, но скрытно, упрекали Велизария члены 
совета, который называют сенатом (синклитом). Услыхав об этом от перебежчиков и 
желая возбудить у них еще больший гнев, думая этим привести еще в большее 
смущение дело римлян, Витигис отправил к Велизарию послов, в числе которых был 
Албис. Когда послы предстали перед Велизарием в присутствии римлян, членов 
сената и начальников войск, они сказали следующее: «Еще в древние времена, о 
начальник, у людей были хорошо и точно установлены значения слов; одно из таких 
различий было установлено в понятиях дерзкой решимости и храбрости. У кого 
проявляется первое качество, оно ведет его с бесчестием в опасность, второе же 
приносит в достаточной мере славу доблести. Одно из них побуждает тебя вести 
войну против нас; которое же из них, ты сейчас покажешь. Если ты двинулся 
против готов, полагаясь на свою храбрость (ты ведь со стены видишь лагерь 
неприятелей), то тебе в достаточной мере предоставлена возможность, о славный 
вождь, проявить всю силу своей доблести, если же, охваченный дерзостью, ты 
двинулся против нас, то, конечно, тебе придется раскаяться в своем 
легкомысленном поступке. Обычно мысли тех, кто решился на безрассудный поступок,
 когда они приступают к борьбе, меняются. Так и теперь не заставляй, чтобы 
римляне дальше терпели это несчастье, те римляне, которым Теодорих дал жить 
жизнью роскошной во всех отношениях свободной, и не стой на пути законного 
владыки готов и италийцев. Разве это не странно, что ты, возгордясь и боясь 
врагов, сидишь в Риме, а государь Рима проводит жизнь в лагерной стоянке и 
причиняет такие беды твоим подданным. Мы представим тебе и всем твоим спутникам