ь силой оружия. Туземное же население Причерноморья и Италии, которое 
находилось в непосредственном соприкосновении с греческими колониями, 
относилось к греческим поселенцам вполне терпимо, убедившись, что греки не 
претендуют на захват принадлежащих аборигенам территорий, и ограничивалось 
торговыми связями, выгодными для обеих сторон. 
Положение изменилось, когда на Востоке образовалась мощная персидская держава. 
В середине VI в. до н. э. персидский царь Кир II покоряет Мидию и Вавилон, а 
затем устремляется на запад. В 546 г. ему подчиняется богатое Лидийское царство,
 а затем греческие города Эгейского побережья. Те, которые не делают этого 
добровольно, подвергаются разрушению и поголовным репрессиям. Сын Кира Камбис 
завоевывает в 525 г. Египет, а его преемник Дарий совершает походы в Скифию и 
Фракию. При Дарий персидская держава достигает пика своего могущества. 
Административно-финансовые реформы Дария укрепили военную и экономическую мощь 
персидской державы. Золотые монеты с изображением Дария ("дарики") имели 
хождение далеко за пределами собственно Персии, а персидская армия считалась 
самой могущественной в мире. 
Следующей геополитической задачей Персии было завоевание Балканского 
полуострова и, как следствие этого, превращение Эгейского моря во внутреннее 
персидское море. Эту задачу персы пытаются решить в начале V в. до н.э. 
Казалось бы, исход грекоперсидской борьбы был заранее предрешен. Что могли 
противопоставить разрозненные и вечно враждующие друг с другом греческие полисы 
военной громаде великой персидской империи? Только чудо могло спасти греков от 
порабощения. А чудес в реальной жизни, как говорят, не бывает. 
И все же чудо произошло. Греческие отряды, представлявшие собой, по сути дела, 
не регулярную армию, а народное ополчение, выставляемое отдельными полисами, 
нанесли поражение намного превосходящим их по численности персидским полчищам. 
Сначала это произошло в марафонском сражении (в 490 г.), когда Дарий попытался 
высадить экспедиционный корпус в северной Аттике. Через девять лет сын Дария 
Ксеркс переправил более чем двухмиллионную армию (по явно завышенным расчетам 
Геродота) через Геллеспонт и двинулся через Фракию и фессалию на юг. Отчаянное 
сопротивление небольшого греческого отряда у Фермопил не могло изменить 
положения. Персы вторглись в Аттику, заняли Афины и разрушили Акрополь. Все 
население Аттики эвакуировалось на кораблях в Эгину, Мегару и на Саламин. 
Положение греков и, в первую очередь, жителей Аттики казалось совершенно 
безнадежным. 
И тут произошло нечто удивительное. При Саламине персидский флот, стесненный в 
узких проливах между островами и материком, был фактически разгромлен и 
уничтожен эскадрами греческих триер. Это произошло осенью 481 г. Правда, гибель 
морского флота еще не означала поражения персидского войска в целом. И все же 
поражение при Саламине оказалось для персов величайшим шоком. После нескольких 
месяцев колебаний Ксеркс решает покинуть Грецию и вернуться в свою столицу, 
оставив на Балканском полуострове отборную 300тысячную армию под командованием 
своего лучшего полководца Мардония. Летом 479 г. недалеко от местечка Платен 
произошло последнее и на этот раз решающее сражение. Армия персов была разбита 
наголову, и ее остатки, потеряв своего командира Мардония, бежали в Фессалию и 
затем во Фракию. О причинах поражения персов в войне 480-479 гг. историки 
писали по-разному. Но ключевую роль среди факторов, способствовавших победе 
греков, сыграли все же стойкость и мужество афинян, не терявших воли к 
сопротивлению в самые, казалось бы, безнадежные моменты. 
Прав будет тот, отмечал Геродот, кто назовет афинян спасителями Эллады. "... 
Ход событий зависел исключительно от того, на чью сторону склонятся афиняне. Но 
так как афиняне выбрали свободу Эллады, то они вселили мужество к сопротивлению 
всем остальным эллинам, поскольку те еще не перешли на сторону мидян, и с 
помощью богов обратили царя в бегство" [3, кн. VII, 139]. История 
греко-персидских войн начала V в. до н.э. известна нам по книге Геродота. Но 
эта книга не ограничивается описанием фактического хода этих войн. Первые части 
книги представляют собой своеобразный курс страноведения. В них Геродот пишет о 
странах Ближнего Востока, которые были завоеваны персами и вошли в состав 
империи. Геродот сообщает еще массу географических, этнографических, 
исторических сведений об этих странах, о населяющих их народах, об их быте, 
культуре и религии. К любой сообщаемой им детали, заимствована ли она из устных 
рассказов очевидцев, или основана на легендах, сообщенных Геродоту жрецами, или,
 наконец, взята из каких-либо письменных источников, автор относится с 
величайшим интересом и любознательностью. При этом нынешнего читателя поражают 
объективность Геродота и его гуманность, красной нитью проходящие через всю 
книгу. Даже рассказывая о персах, бывших в то время злейшими врагами эллинов, 
Геродот не проявляет ни малейшего хвастовства, ни малейшей нотки презрения к 
побежденному врагу. Говоря о жестоких поступках персидских царей Камбиза и 
Ксеркса, Геродот отнюдь не распространяет свое возмущение на весь персидский 
народ. Наоборот, к раду персидских обычаев Геродот относится с явной симпатией. 

Вот, например, что он пишет о религии персов: "Воздвигать статуи, храмы и 
алтари у персов не принято. Тех же, кто это делает, они считают глупцами, 
потому, мне думается, что вовсе не считают богов человекоподобными существами, 
как это делают эллины. Так, Зевсу они обычно приносят жертвы на вершинах гор и 
весь небесный свод называют Зевсом. Совершают они жертвоприношения также солнцу,
 луне, огню, воде и ветрам" [3,кн. 1, 131 ]. 
Неудивительно, что впоследствии Плутарх, относившийся к Геродоту крайне 
неприязненно, называл его "philobarbaros", т. е. "любящий варваров". На самом 
деле подобные высказывания Геродота свидетельствовали не о его любви к варварам,
 а о его беспристрастности и объективности, которым может позавидовать иной 
и