следними лучами долгого летнего заката. 
Затыкаю уши, чтобы не слышать их песен, и запрещаю себе думать о колдовских 
чарах цветущей юности. Смеживаю веки, ибо мечтаю лишь о долгом пути в 
Гиперборею, который приведет меня в страну вечного дня, янтаря и олова и где, 
быть может, меня поджидает смерть. Но смерть будет сладостной, если я успею 
познать истину моих чисел и их освященную богами красу. 
      Второй день второй декады Метагитниона. 
      Кого выбрать в покровители корабля? Дочерей моря, воспетых Гомером? Мне 
недавно довелось рассматривать великолепный свиток с записью его поэм, 
сделанный по заказу архонтов. Только Навсикая и Калипсо жили в Океане на 
таинственных островах, похожих на те страны, куда собираюсь я. Но Навсикая 
всего-навсего дочь царя, и ей не под силу склонить богов и умилостивить их, 
если мне понадобится помощь. Калипсо, дочь Атланта, держит героев в своих сетях 
но семь лет, а для путешествия это многовато! И но спасает только потерпевших 
кораблекрушение, а я не хочу попадать в их число. Я склоняюсь к выбору Артемиды 
в качестве богини-хранительницы моего корабля. Я поставлю на его заостренный 
нос фигуру из неразрушимой бронзы - Артемиду, вынимающую стрелу из висящего за 
спиной колчана. Стрела будет символом знания, покидающего мой мозг и 
устремляющегося к людям. Итак, решено, я назову корабль "Артемида Лучница", мне 
очень нравится это имя. Стрела быстра в полете и точно разит цель. 
      Третий день второй декады Метагитниона. 
      Со мной отправится Венитаф. Эвтимен несколько дней демонстративно 
ревновал его ко мне, но постепенно проникся мыслью о собственной экспедиции и 
понял, что говорящий на языке кельтов Венитаф будет мне полезнее. Он уразумел, 
что ему следует поискать счастья в южном направлении и что проверка расчетов по 
линии, проходящей через середину Ойкумены, столь же необходима, как и та, 
которая будет предпринята мною. 
      "Артемида Лучница" будет иметь столь же благородные очертания, как и тело 
самой богини. Я без устали любуюсь рабочими Арсенала, с завидной быстротой 
собирающими судно. Навсифор подсчитал, что "Артемида" обойдется Городу почти в 
ту же сумму, что и большая триера, поскольку у моего судна иная форма. Я 
возразил, что расходы по ее обслуживанию не превысят четырех талантов в месяц, 
а славы и почета она принесет Городу больше, чем любая триера. 
      - Стоимость строительства равна примерно таланту в месяц, а я надеюсь 
вернуться с полными трюмами янтаря или олова, чтобы покрыть расходы. Уверен, мы 
еще останемся с прибылью. Посчитай, сколько сейчас посредников между Страной 
янтаря и Массалией. И каждый получает доход! 
      Навсифор успокоился. Он так рьяно болеет за интересы Города, что, похоже, 
готов выложить драхмы из собственного кошелька. Когда я сказал ему об Эвтимене, 
он показал мне весьма удачную по конструкции и очертаниям монеру. 
      Она, безусловно, не отстанет от пентеконтеры, если гребцы Эвтимена слегка 
нажмут на весла. 
      - Будь спокоен, мы подождем его. Есть только одно место, где придется 
серьезно налечь на весла! Я укажу его по возвращении из путешествия, сказал я 
Навсифору, видя его беспокойство. 
      - Мне не хотелось бы, чтобы Эвтимен потерял эту монеру, которая украшена 
изображением младенца Геракла. 
      - Отбрось свои страхи. Под нашей защитой и при мастерстве Эвтимена она 
вернется в Лаки-Дон. 
      Последний день Метагитниона. Буквально рвусь сразиться с бурным морем. 
"Артемида Лучница" рождается из небытия. Я восхищаюсь тем, как бесплотная и 
неуловимая мысль воздействует на мертвую материю. Я вспоминаю, как мой 
дядя-лекарь, Кринас-старший, показывал мне насиженные яйца в разные моменты 
развития цыпленка. Каждый день в течение двадцати суток он заставлял меня 
вынимать из-под разгневанной курицы одно яйцо. Я видел, как развивается зародыш 
из глазков и какого-то подобия червяка, превращавшегося затем в птичий хребет. 
      - Какая мысль дала рождение цыпленку? - спросил он меня на двадцать 
первый день, когда крохотный цыпленок, разбив скорлупу, появился на свет. 
      Сегодня вечером размышлял над идеей Мира и понял, что ничего не знаю. У 
меня возникла идея корабля, и она -воплощается руками людей, которые строят 
судно, словно мой мозг руководит их действиями. А у кого возникла идея Мира? 
Кому под силу следить за гармоничной музыкой звезд и её бесконечным ритмом? 
Паши боги созданы по нашему подобию, но ведь числа тоже суть боги. Или 
воплощение богов, коим не даны человеческие лица? Голова идет кругом, и хочется 
плакать от бессилия - от того, что мои познания не беспредельны. 
      Счастливы те, у кого, как у Александра, учителем был Аристотель, давший 
ему в руки средства власти!* Счастливы те, кто слушал Сократа и говорил с 
Платоном! Я благодарен архонтам за то, что они приобрели для Библиотеки свитки, 
которые доносят до нас мысли этих прекрасных людей. Мне хотелось бы иметь 
достаточно досуга, чтобы перечитать их, но если действие - лишь одна из форм 
мысли, то оно отнимает у человека все его столь ограниченное время. Увлекись я 
чтением, достало ли бы мне сил на размышления о путешествии? Сейчас мне надо 
преодолеть иные трудности, а апориями Аристотеля займусь после тягот плавания 
по избранному пути, когда придется разрешать споры между людьми и добывать хлеб 
насущный, чтобы накормить их. 
      Не жалуюсь и счастлив пополнять знания, занимаясь практическими делами, 
но жаль, что жизнь столь коротка! 
      Кончается Метагитнион. Завтра начало нового месяца и состоится собрание 
архонтов и тимухов, на котором Эвтимен по моему совету изложит свой проект. Мы 
с Венитафом сделаем все необходимое для его