днажды обратилась к ней 
с какойто необычной просьбой1106. Это позволяет предположить, что императрица 
имела тайные сношения с двором Теодата примерно в то время, когда была убита 
Амаласунта. Поэтому слова Прокопия, возможно, и не были безосновательной 
выдумкой.
      Итак, мы видим, что при всех преувеличениях фактическая сторона «Тайной 
истории» находит себе аналогию в других исторических памятниках VI в.
      Согласуются с воззрениями его современников и взгляды Прокопия на 
общество и императорскую власть. Историк едко высмеивает старческое тупоумие 
императора Юстина1107. Но эту тему затрагивает также и трактат анонимного 
автора «Наука управлять», составленный в начале VI в., где выдвигается тезис о 
необходимости отречения императора в возрасте пятидесяти семи лет1108. Чешская 
исследовательница Р. Досталова справедливо видит в этом факте не что иное, как 
проявление острой критики правления Юстина и его личности1109.
      Есть между автором трактата и Прокопием сходство и во взглядах на димы, 
борьбу которых считает бессмысленной и тот, и другой1110, и на сенат, который 
должен, по их мнению, обладать большей исполнительной властью1111. Следует 
отметить, что и в трактате сенат не фигурирует как восходящее к древнему Риму 
учреждение, ибо автор говорит о втором, третьем поколении аристократии и 
считает естественным, чтобы в ее ряды допускались индивидуумы из нижестоящих по 
положению групп населения, в том числе и из варваров; нормальным считает автор 
и получение сенаторами содержания из казны1112, что характерно для новой, 
византийской, а не староримской знати.
      Прокопий так же, как и автор трактата, стоит за избрание императора при 
участии четырех сил: сената, народа, армии и духовенства1113. Однако для 
Прокопия, в отличие от автора трактата, оказывается вовсе не важный, чтобы 
император был избран в согласии с принятыми традициями. Важно, чтобы он 
соблюдал установленные законы, заботился о процветании государства и благе 
подданных. Поскольку же Юстиниан, по представлениям историка, низвергая законы, 
потрясая до самых основ государство и разоряя и губя подданных, делает по 
существу обратное, он не есть истинный василевс, но тиран, и власть его, и 
способ правления — тирания1114.
      Невольно вспоминается определение понятий «царь» и «тиран», сделанное в 
начале V в. аристократом и философом Синесием из Кирены: «...Только тот, кто 
соединяет свои интересы с благом подданных, кто готов страдать, чтобы оградить 
их от страданий, кто подвергает себя опасности, лишь бы только они жили в мире 
и безопасности, кто бодрствует днем и ночью, чтобы им не было причинено 
никакого вреда (вспомним, что, по Прокопию, даже огромная трудоспособность 
Юстиниана и почти постоянное его бодрствование шли во вред подданным1115), тот 
— пастух для овец, государь для людей»1116. И далее: «царь подчиняет свой нрав 
закону», для тирана же «собственный нрав служит законом»1117.
      Сам Юстиниан утверждал, что «Бог подчинил императору законы, посылая его 
людям как одушевленный закон»1118. Между тем сочинения Иоанна Лида и дьякона 
Агапита свидетельствуют о том, что в Византии VI в. еще были живы представления 
о том, что в дилемме «Царь и закон» предпочтение должно отдаваться закону1119.
      В «Тайной истории» эта идея, так же как и идея Синесия о благополучии 
государства и подданных как главном условии и цели императора, нашли наиболее 
яркое воплощение.
      Для Прокопия, как мы видим, важен не столько способ прихода к власти, 
сколько образ правления василевса.
      Тесно связанной с представлением о Юстиниане как о тиране является и 
апокалиптическая линия в «Тайной истории». Сюда относятся рассказы о том, что 
Юстиниан родился не от человека, а от некоего невидимого демона1120, о видении 
Феодоре, что она станет супругой владыки демонов1121, о том, как некий монах, 
явившийся с прошением к императору, отказался от общения с ним, ибо увидел 
вместо него на троне этого самого владыку демонов1122, а также рассказы о 
таинственных изменениях, происходивших с телом императора, в частности, рассказ 
о том, как голова Юстиниана отделялась от туловища, а тело его продолжало 
двигаться1123. Сюжет этого рассказа поразительно близок к апокрифическому 
«Завету Соломона»1124.
      Главное же доказательство дьявольской природы Юстиниана, а вместе с ним и 
его жены, заключается, по Прокопию, в той огромной силе зла, который они 
обладали, и масштабах вреда, причиненного ими людям1125.
      По своей сути рассказ о правлении Юстиниана в «Тайной истории» близок к 
описанию прихода Антихриста в «Божественных установлениях» Лактанция (IV в.), 
согласно предсказанию которого Антихрист, воцарившись, потрясет своим 
правлением мир, смешает божественные и человеческие установления, будет 
замышлять все новое, изменит законы и учредит свои собственные, будет 
осквернять, разорять, расхищать и предавать смерти, приводя мир людской в 
беспорядок и расстройство1126.
      Именно таким и предстает в «Тайной истории» Юстиниан. Уподобив его 
Антихристу, Прокопий смог уяснить себе то, что раньше не поддавалось 
объяснению: как мог Бог позволить погибнуть Антиохии1127, да и самой империи 
дойти до такого плачевного состояния. Ответ заключался в том, что во главе 
империи стоял не помазанник Божий, а Антихрист.
      Разумеется, впечатление об эпохе Юстиниана как о конце света страдает 
преувеличением, как страдает известным преувеличением вся картина правления 
Юстиниана в «Тайной истории». Но как она близка к тому, что сказал не 
выдержавший тяжести юстинианова наследия и сошедший по этой причине с ума его 
преемник Юстин II: «Мы нашли казну разоренной долгами и доведенной до крайней 
нищеты, и армию до такой степени расстроенной, что государство предоставлено 
беспрерывным нашествиям и набегам варваров»1128.
      Произведения Прокопия в разное время давали обильный материал для ученых