х людей. (21) Он стал желаннейшим для Юстиниана 
человеком и его ближайшим другом, поскольку он [Юстиниан] отнюдь не считал 
недостойным постоянно воровать при его посредстве и творить его руками суд. 
(22) Вследствие этого Константин за короткое время приобрел огромные богатства 
и преисполнился невероятным самомнением, возносясь до небес и всех презирая, 
так что если ктонибудь хотел вручить ему крупную сумму денег, то оставлял ее 
комулибо из его наиболее доверенных лиц и тем добивался счастливого завершения 
своих хлопот. (23) Встретиться же с ним самим или переговорить с ним не 
удавалось никому, разве только тогда, когда он спешил к василевсу или 
возвращался от него не степенным шагом, но быстро и с великой торопливостью, 
дабы ктолибо из встречных не задержал его безо всякой для него выгоды.
      XXI. Так обстояло у василевса с этими делами. Стараниями эпарха претория 
ежегодно в казну доставлялось более тридцати кентинариев в дополнение к 
общественным податям. (2) Он [Юстиниан] дал этим деньгам название «воздушная 
подать»875, подразумевая под этим, я думаю, то, что это не был некий 
установленный или обычный налог, но что он получал ее по какойто счастливой 
случайности, словно свалившуюся с неба, хотя правильнее эту затею следовало бы 
назвать подлостью с его стороны. (3) Прикрываясь как щитом этим названием, те, 
кто один за другим пребывали в этой должности, со всевозрастающей наглостью 
грабили подданных. (4) Они удостаивали автократора этих денег, а сами 
беспрепятственно наживали царские богатства. (5) Юстиниан не желал обращать на 
это никакого внимания, поджидая лишь благоприятного часа, чтобы, как только они 
приобретут большое богатство, он мог бы выдвинуть против них какоенибудь 
обвинение в преступлении из числа тех, которым нет никакого оправдания, и 
отобрать все их имущество. Так он и поступил с Иоанном Каппадокийским. (6) И 
действительно, все, кто занимал тогда эту должность, внезапно становились 
безмерно богатыми, за двумя исключениями — Фоки, о котором я в прежних книгах 
упоминал как о человеке, чрезвычайно радеющем о справедливости (ибо за время 
пребывания в должности этот муж оставался чужд всякой корысти)876, и Васса, 
получившего эту должность позднее877. (7) Но ни тот, ни другой и года не смогли 
удержаться на этом посту, но как люди бесполезные и совершенно 
несоответствующие времени спустя всего лишь несколько месяцев они оказались 
отстраненными от должности. (8) Чтобы мне не рассказывать обо всем по 
отдельности и не затянуть свой рассказ до бесконечности, скажу, что то же самое 
проделывалось в Виз?нтии и со всеми другими должностями.
      (9) Ибо по всей Римской державе Юстиниан делал следующее. Отобрав 
негоднейших людей, он за большие деньги отдавал им для порчи должности878. (10) 
Ибо человеку порядочному или по крайней мере не лишенному здравого рассудка нет 
никакого смысла отдавать собственные деньги для того, чтобы грабить ни в чем не 
повинных людей. (11) Получив это золото от тех, кто пришел с ним в согласие, он 
предоставил им возможность делать с подданными все, что им заблагорассудится. 
(12) Тем самым им было суждено разорить все земли [отданные под их управление] 
вместе с их населением, с тем чтобы самим в дальнейшем оказаться богачами. (13) 
Одолжив у менялы879 за баснословные проценты сумму, которую они должны были 
платить за города, и отсчитав ее тому, кто заключил с ними сделку, они, как 
только оказывались в этих городах, все время творили по отношению к подвластным 
всякое мыслимое и немыслимое зло, озабоченные лишь тем, чтобы выполнить свои 
обязательства по отношению к заимодавцам, а затем самим оказаться в числе 
богатейших лиц, ибо подобное занятие не сулило им ни опасности, ни посрамления, 
да еще и способствовало их славе в зависимости от того, как много из тех, кто 
попался им в руки, им удавалось без всяких оснований убить и ограбить. (14) Ибо 
дошло до того, что самое название убийцы и грабителя стало обозначать у них 
предприимчивого человека. (15) Когда же, однако, ему [Юстиниану] становилось 
известно, что ктолибо из тех, в чьих руках оказалась власть, достиг вершин 
богатства, он, опутав их всякими вымышленными обвинениями, тотчас отбирал 
полностью все их деньги.
      (16) Но позднее он издал закон, чтобы те, кто домогается должностей, 
давали клятву в том, что они будут чисты от всякого воровства и не будут ни 
давать, ни брать ради получения должности880. (17) И он предавал всяческим 
проклятиям, которые произносились людьми с древнейших времен, того, кто 
преступит это письменное установление. (18) Однако не прошло и года со времени 
издания закона, как он сам, пренебрегая и тем, что было записано, и проклятиями,
 и чувством стыда, принялся еще смелее, чем раньше, торговать должностями, 
причем не в закоулке, а публично на агоре. (19) Те же, кто купил должность, 
хотя и были связаны клятвой, грабить стали пуще прежнего.
      (20) Позднее он придумал и нечто другое, превосходящее все, о чем мы 
слышали. Должности, которые он считал наиболее значимыми в Виз?нтии и других 
городах, он решил более не продавать, как [делал] раньше, но, отыскав лиц, 
нанимающихся за плату, назначил их на должности881, наказав им за жалованье, 
которое они получали, отдавать ему все, что они награбят. (21) Те же, получая 
жалованье, совершенно безбоязненно обирали и тащили все со всей земли, и ходил 
кругами произвол наймитов, под личиной должности грабящих подданных. (22) Итак, 
этот василевс со всей тщательностью, присущей ему, все время подбирал для этих 
дел поистине негоднейших из всех людей, всегда преуспевая в выслеживании таких 
злобных созданий, какие ему и требовались. (23) Конечно, когда он назначал на 
должность тех первых мерзавцев, и злоупотребление властью явило на свет их 
[прирожденную] подлость, мы воистину удивлялись тому, как человеческая природа 
смогла вместить в себя столько зла. (24) Когда же те, что со временем сменили 
их на должностях, сумели намного превзойти их, люди изумленно спрашив