ее названное Ионическим и, наконец, очутилась в Египте, 
где к ней вернулся прежний облик и прекратились ее мучения.
Таков миф.
Чем он интересен? Прежде всего, если оставить в стороне чисто моральную 
характеристику нравов богов (хотя это тоже довольно любопытно, ибо боги 
предстают перед нами, прямо скажем, не в самом лучшем свете), миф объясняет-
объясняет какие-то явления из жизни природы, происхождение возникших в глубокой 

древности названий. И в этом одна из особенностей многих мифов.
Почему?..
Почему у павлина столь необычный, красочный хвост?
Почему море называется Ионическим или, например, Эгейским?
Откуда произошли растения гиацинт, кипарис, лавр, нарцисс?
Как появились созвездия на небесах?
Ответы на подобные вопросы давали мифы, в которых обожествлялась природа и 
даже неодушевленные предметы воспринимались как священные, некогда живые 
существа.
Дуб - патриарх лесов - вызывал уважение своей долговечностью, солидностью, 
мощью. А отсюда и почитание его. По шелесту листьев дуба пытались определить 
волю богов - и, прежде всего, естественно, Зевса.
Лавр (по-гречески-Дафна) был посвящен Аполлону. Почему? Да потому, что 
когда-то жила красавица Дафна, в которую был влюблен бог света. Он преследовал 
ее, и она умолила богов, чтобы они спасли ее и обратили в дерево.
Любимец Аполлона - Гиацинт пострадал от неосторожности могучего бога: 
метнув диск, тот случайно поразил им юношу, который превратился в алый 
ароматный 
цветок.
Друг Аполлона Кипарис однажды на охоте случайно поразил копьем своего 
любимого оленя и так расстроился, что пожелал умереть вместе с ним. Он молил 
сребролукого бога, чтобы тот дал ему возможность вечно грустить. И Аполлон внял 

его просьбе - одел его темно-зеленой хвоей и превратил в дерево плача и тоски. 
И 
с тех пор у дверей дома, где есть покойник, греки вешали ветвь кипариса, его 
хвоей украшали погребальные костры и сажали кипарисы у могил.
Естественно, что современный человек совершенно иначе смотрит на вещи, чем 
первобытный. Нет, он вовсе не утратил способности удивляться, а кое-что в науке 

и технике ему и поныне кажется чудом. И все-таки ко многому он относится 
спокойнее и более трезво. Древние были ближе к природе и, не зная еще ее 
законов, не проникнув в ее тайны, наделяли ее божественной силой и очень остро 
воспринимали ее. Скалы и ущелья, леса и реки, моря и вулканы - все это было 
загадкой, волнующей и привлекательной. Небо - это целый мир, своего рода 
звездная книга, которую в те времена многие могли прочесть.
Так ли уж часто нынешнее дитя города, любуется небосводом, а главное - так 
ли уж много среди образованных людей тех, кто хотя бы разбирается в созвездиях? 

Осуждать, конечно, их нельзя - это своего рода плата за тот уровень культуры, 
которого добилось человечество, нередко находящее сейчас поэзию в том, что 
древним показалось бы чистейшей нелепостью.
А первобытный человек действительно верил в самые невероятные чудеса, в 
самые необыкновенные превращения: в то, что человек может стать растением, что 
неодушевленный предмет обладает загадочной силой, что все природные явления - 
результат деятельности богов.
И в этом основное отличие мифа от обычной сказки, которую ни сам 
рассказчик, ни его слушатели всерьез - как истину - не воспринимают.
Другое, не менее важное отличие: сказка не связана ни с какими 
религиозными обрядами и поклонением ее героям. Всякий же, кто верит в миф, 
обязательно совершает какие-то обряды, и в этом, в частности, неумолимая связь 
мифа с религией. До поры до времени! До того времени, пока верующий не 
усомнится 
в правдивости сказания.
Что такое эхо?
Загадка. Непостижимое явление!
Как его объяснить? И рождается миф, по которому Эхо-это нимфа, 
поплатившаяся за свою болтливость. Она взяла на себя неблагодарную миссию 
отвлекать Геру разговорами, пока Зевс в горах любезничал с нимфами. И 
всесильной 
богине ни разу не удавалось поймать супруга с поличным. Поняв, что ее дурачат, 
владычица Олимпа изрекла: "Пусть навсегда умолкнет твой язык, который обманывал 

меня!"
И с тех пор Эхо обречена лишь откликаться на чужую речь, повторяя жалкие 
концы слов. (В Олимпии был даже выстроен портик, получивший название Портика 
Эхо: голос в нем повторялся до семи раз!)
Почему же никто не видел эту злосчастную нимфу? Оказывается, она 
превратилась в камень, иссохнув от безнадежной страсти к самовлюбленному 
Нарциссу. Правда, это была не единственная жерт