довать  англам  слово  Господне,  воспринял  это   как   наитягчайшее
оскорбление  и  подговорил  Эдельфрида,  короля  Нортанумбрии,  и  некоторых
саксонских князьков двинуться, собрав сильное  войско,  на  город  Бангор  и
расправиться там с аббатом Диноотом и остальными духовными  лицами.  И  вот,
вняв его наущению, они набрали огромное войско и, ворвавшись в край бриттов,
подошли к Легецестрии, где правитель города Брокмайл поджидал их прихода.  В
этот город из различных областей бриттов  и  особенно  из  Бангора  стеклись
бесчисленные монахи, а также  отшельники,  дабы  вознести  молитвы  о  благе
своего  народа.  Итак,   подтянув   отовсюду   войска,   Эдельфрид,   король
Нортанумбрии, вступил в битву с Брокмайлом, который, оказав сопротивление  с
намного меньшим, чем у врагов, числом воинов  и  оставив,  в  конце  концов,
город, бежал из него, все  же  нанеся  неприятелю  тяжелый  урон.  Установив
причину  пребывания  в  Легецестрии  стольких  монахов,  Эдельфрид  приказал
обратить оружие прежде всего против них, и,  таким  образом,  тысяча  двести
бриттов, приявших в тот же день  мученический  венец,  удостоились  царствия
небесного. В дальнейшем, когда вышеупомянутый  повелитель  саксов  пошел  на
город бангорцев, против него отовсюду выступили, прослышав о его  зверствах,
военачальники бриттов, а  именно  Бледерик,  наместник  Корнубии,  Маргадуд,
король деметов, Кадван - венедотов, и, завязав с  ним  сражение,  не  только
вынудили его израненного бежать, но и перебили множество вражеских воинов, а
именно десять тысяч шестьдесят семь человек. В стане бриттов пал  властитель
Корнубии  Бледерик,  чья  гибель  предоставила   другим   начальствовать   в
последующих битвах.
     190. Вслед за тем, собравшись в городе Легецестрии, бриттские правители
избрали королем над собою Кадвана, дабы преследовать под  его  водительством
Эдельфрида за Хумбером.  После  возложения  на  Кадвана  королевской  короны
поддержанные множеством  нахлынувших  отовсюду  бриттов,  они  переправились
через Хумбер. Эдельфрид, извещенный об этом, объединился со  всеми  королями
саксов и выступил навстречу Кадвану. И вот,  когда  войска  противников  уже
стояли в готовности друг против друга, прибыли друзья обоих военачальников и
склонили их к заключению мира с  тем,  чтобы  Эдельфрид  владел  той  частью
Британии, что простирается по ту сторону Хумбера, тогда как Кадван - землями
по этому берегу. Закрепив свой договор обменом заложниками и клятвою, они до
того подружились, что все у  них  стало  общим.  Между  тем  случилось,  что
Эдельфрид, прогнав жену, взял за себя другую и, питая  к  прогнанной  жгучую
ненависть, выслал ее из  королевства  нортанимбров.  Нося  у  себя  в  чреве
ребенка, она предстала  перед  королем  Кадваном,  умоляя  его  вмешаться  и
воссоединить ее с мужем. Так как Кадвану, несмотря на его старания, добиться
этого не удалось, она осталась жить у него в покоях вплоть до рождения сына,
коим была беременна и коего произвела на свет божий. Родился же этот ребенок
немного спустя после разрешения - и тоже сыном - супруги Кадвана, ибо  и  та
была беременна одновременно  с  женой  Эдельфрида.  И  вот  обоих  мальчиков
воспитали, как приличествовало отпрыскам повелителей. Одного из них, то есть
сына Кадвана, нарекли Кадваллоном, а другого - Эдвином. Между тем, когда они
подросли и достигли возраста  юношей,  родители  отправили  их  к  Соломону,
королю бриттов Арморики, с тем,  чтобы,  находясь  у  него  при  дворе,  они
превзошли военное дело и усвоили придворные  обычаи  и  правила  утонченного
поведения. Они были радушно приняты королем Соломоном,  и  он  их  настолько
приблизил к своей особе, что при дворе не  было  ни  одного  их  сверстника,
который мог бы себе позволить так откровенно или так  шутливо  беседовать  с
государем. В последующем они часто участвовали в боях, дерясь  с  врагами  у
него на глазах, и прославили себя доблестными деяниями.
     191. По прошествии известного  времени,  после  кончины  родителей  оба
юноши вернулись в Британию и,  унаследовав  после  них  королевскую  власть,
поддерживали между собой такую же дружбу, какая объединяла ранее  их  отцов.
Два года спустя Эдвин попросил Кадваллона дозволить ему  возложить  на  себя
королевский венец и торжественно, как положено, отпраздновать это событие на
земле нортанимбров, подобно тому, как по издавна установленному  обычаю  сам
Кадваллон  увенчал  себя  королевской  короной  на  этой  стороне   Хумбера.
Случилось, что, когда возле  реки  Дуглас  шло  совещание,  на  которое  оба
государя послали своих наиболее  благоразумных  сановников,  дабы  все  было
улажено теми как можно лучше, Кадваллон лежал на другом  берегу  на  коленях
своего сидевшего на  земле  племянника,  носившего  имя  Бриан.  Пока  гонцы
сновали туда  и  сюда,  доставляя  различные  донесения  и  указания,  Бриан
расплакался, и слезы, проливаемые его глазами, стали капать на лицо и бороду
Кадваллона. Тот, подумав, что начался дождь, поднял голову  и,  увидев,  что
юноша плачет, спросил его о причине столь  внезапно  нахлынувшей  грусти,  и
Бриан сказал так: "И мне, и  всему  роду  бриттскому  подобает  плакать,  не
осушая очей. Ведь  со  времен  Мальгона  его  непрерывно  терзают  нашествия
чужеземцев, и он все еще не обрел властителя, который возвратил бы ему былое
достоинство.  А  теперь  и  та  ничтожная  доля  почета,  которая   у   него
сохранялась, из-за твоего попустительства, сокращается еще больше,  так  как
пришельцы саксы, неизменно предававшие  бриттов,  начинают  увенчивать  себя
королевской короной в их собственном  королевстве.  Возвышенные  королевским
титулом, они  успешнее  и  легче  смогут  вызывать  наиболее  славных  своих
соплеменников из страны, откуда  прибыли  сами,  и  еще  упорнее  добиваться
истребления нашего народа под корень. Ведь они привыкли постоянно обманывать
и не держать своего слова, вот почему я думаю, что надлежит  их  обуздывать,
но ни в коем случае не возвышать. Когда их впервые удержал при  себе  король
Вортегирн, они остались на острове, ведя себя какое-то время тихо и мирно  и
притворяясь, что готовы сражаться за его земли,