оветы.
Если, в соответствии с приведенными тобою соображениями, ты пожелаешь  пойти
на Рим, я не сомневаюсь, что, отстаивая свою  свободу,  мы  одержим  верх  и
справедливо потребуем с наших недругов то, что  они  несправедливо  дерзнули
потребовать с нас. Кто вознамерится отобрать у другого  его  достояние,  тот
заслуженно утратит свое, поневоле отдав его тем, на кого нападает. Итак, раз
римляне норовят отнять  у  нас  наше,  мы,  вне  сомнения,  захватим  у  них
принадлежащее мм, когда представится возможность столкнуться с ними в бою. А
такое столкновение для всех бриттов не может не  быть  желанным.  Прорицания
Сивиллы, которые  почитаются  неоспоримыми,  возвещают,  что  от  бриттского
семени родятся три властителя римского государства. Относительно  двоих  это
пророчество уже сбылось,  так  как  общеизвестно,  что  преславные,  как  ты
сказал, полководцы Белин и Константин были облечены знаками римской  власти.
Ныне - ты третий, кому возвещена вершина почета. Итак, торопись принять  то,
чем не  преминет  одарить  тебя  Бог;  торопись  поработить  то,  что  велит
поработить жажда отмщения; торопись подвигнуть на это всех нас,  которые  не
будут бежать ни ран, ни самой смерти, и я предстану перед  тобой  с  десятью
тысячами вооруженных, лишь бы ты преуспел".
     161. Наместник Альбании Ангусель, лишь только Хоел  закончил,  в  таких
словах высказал все, что думал и чувствовал:
     "Меня так  взволновало  услышанное  от  моего  властелина  и  душу  мою
охватила такая радость, что мне невмочь сейчас ее выразить. Ведь  во  многих
победоносных войнах со столькими и столь могущественными  королями  мы,  как
мне кажется, ничего не достигли, поскольку римляне  и  германцы  по-прежнему
невредимы, и мы им не отметили, как подобает мужам, за те поражения, которые
они некогда нам нанесли. Но ныне, так как нам дозволено  сойтись  с  ними  в
бою, я охвачен безмерною радостью и, пылая от  нетерпения  в  ожидании  дня,
когда мы сразимся с ними, жажду их крови, как жаждал бы воды, если бы  целых
три дня был ее лишен.  О,  если  я  увижу  этот  ослепительный  свет,  сколь
сладостны будут для меня раны, которые достанутся мне и  которые  я  нанесу,
когда мы скрестим, наконец, мечи! Самая смерть, и она будет сладостна,  если
я погибну, отмщая прародителей наших, оберегая  свободу  нашу,  возвеличивая
державца нашего. Итак, накинемся на этих полумужчин и будем упорно  драться,
дабы, разделавшись  с  ними,  насладиться  блистательною  победой,  а  также
отнятыми у них богатствами. К нашему войску я добавлю две тысячи вооруженных
всадников, не считая пеших".
     162. После того как и  остальные  высказали  все  то,  что  нужно  было
сказать,  они  пообещали  Артуру  столько  людей,  сколько  каждый  из   них
предоставит в его подчинение, так  что,  помимо  обещанных  королем  бриттов
Арморики,  только  остров  Британия  выставил  шестьдесят  тысяч   полностью
вооруженных воинов. Короли других островов,  поскольку  не  имели  в  обычае
содержать пехоту, обещали сколько  кому  было  посильно,  так  что  с  шести
островов, а именно из Ибернии, Исландии, Готландии, Оркад, Норвегии и  Дании
набиралось общим счетом сто двадцать тысяч. Из галльских земель  -  рутенов,
портивенов, эструзенов, ценоманов, андекавов, пиктавов -  восемьдесят  тысяч
человек.  Из  двенадцати  их  округов  те,  что  прибыли  вместе  с  Герином
Карнотским, пообещали по тысяче двести человек с каждого  округа.  В  итоге,
таким образом, выходило сто восемьдесят три тысячи двести  всадников,  кроме
пехоты, которую было бы нелегко подсчитать.
     Король  Артур,  видя,  что  все  единодушно  готовы  повиноваться  ему,
приказал им поскорее разъехаться по домам и к августовским календам  прибыть
в гавань на реке Барбе, дабы оттуда  вместе  с  ним  направиться  в  пределы
аллоброгов и вслед за тем выступить  против  римлян.  Что  касается  римских
властителей, то с их посольством он им сообщил, что платить дань  отнюдь  не
намерен и что прибудет в Рим не ради того, чтобы удовлетворить их настояния,
но с тем, чтобы  взыскать  с  них  то  самое,  что  они  сочли  себя  вправе
потребовать  от  него.  Послы  отбывают,  отбывают  также  короли,  отбывают
сановники и, не мешкая, принимаются выполнять полученные распоряжения.
     163. Узнав об ответе Артура, Луций Гиберий по решению сената  предписал
восточным царям явиться к нему с готовыми к походу войсками, дабы  вместе  с
ними покорить Британию.  Без  промедления  прибыли  Эпистроф,  царь  греков;
Мустензар, царь африканцев; Алифатима, царь Испании; Гиртаций, царь  парфян;
Бокх, царь мидян; Серторий, царь Ливии; Сере, царь итурейцев; Пандрас,  царь
Египта;  Миципса,  царь  Вавилонии;  Политет,  властитель  Вифинии;   Тевкр,
властитель Фригии; Эвандр - Сирии; Эхион - Беотии; Ипполит - Крита вместе  с
полководцами и их  подчиненными.  Из  сенаторского  сословия  прибыли  Луций
Кателл, Марий Лепид, Гай Метелл Котта, Квинт Мильвий Катул, Квинт Каруций  и
столько других, что всего насчитывалось сорок тысяч сто шестьдесят человек.
     164. Итак, приготовив все нужное, римляне в  день  августовских  календ
выступают в поход  против  Британии.  Узнав  об  их  выступлении  и  поручив
Британию Модреду, своему племяннику, и королеве Геневере,  Артур  прибыл  со
своим войском в Гавань Гамона, дабы выйти в море с первым попутным ветром. И
пока он в окружении бесчисленных кораблей благополучно и с радостью бороздил
морские просторы, около полуночи его одолел на редкость  тягостный  сон.  Во
сне он узрел летящего в небе медведя,  от  рева  которого  вострепетали  все
берега; увидел он также дракона, подлетавшего с запада,  который  сверканием
своих глаз освещал весь простиравшийся под ним край, и вот, накинувшись друг
на  друга,  они  начинают  бой,  но  дракон,  не  давая  медведю  вздохнуть,
непрерывно кидается  на  противника,  опаляя  его  своим  извергающим  пламя
дыханием, и медведь, опаленный им, падает вниз  на  землю.  Пробудившись  от
сна, Артур рассказал окружа