22 года стала 
вдовой и императрицей. У нас есть много свидетельств об этой замечательной 
принцессе, о которой говорили, что «у нее натура мужчины в образе женщины». 
Жесткая, гордая, суровая, ставившая политику выше всех других страстей, даже 
самых неистовых, она была способна повлиять на любую войну, и ей же было 
суждено стать матерью одного из величайших английских королей.

На нее – после зрелого рассуждения – и возложил Генрих все свои надежды. Дважды 
собирал он своих ропщущих баронов и брал с них торжественную клятву стоять за 
Мод. Впоследствии, чтобы усилить ее власть и защитить Нормандию от 
посягательств Анжу после своей смерти, он выдал ее замуж за графа Анжуйского, 
соединив таким образом интересы самого могущественного государства в северной 
Франции с английским королевским домом. В более поздние века англичане не 
противились королевам, и именно королевы, возможно, служили нашей нации 
наилучшим образом. Но тогда в английском королевстве общество было глубоко 
расколото, и все могли выбирать, стать ли им на ту или иную сторону. Готовые 
столкнуться политические силы дожидались только смерти короля. Бароны, 
поддерживаемые в то время церковью, были заинтересованы в том, чтобы ограничить 
власть короны и восстановить контроль над своими округами. Свой шанс они 
увидели в ослаблении королевской власти.
Дав острову тридцать лет мира и порядка и примирив саксонское население с 
нормандским правлением, Генрих I скончался 1 декабря 1135 г. с твердой надеждой 
на то, что его дочь Мод продолжит его дело. Но она находилась в это время в 
Анжу с мужем, и первым на месте оказался Стефан. Быстро вернувшись из Блуа, он 
направился в Лондон и предъявил права на корону. Светские силы были расколоты, 
и решающее слово принадлежало церкви. Стефан обладал тем преимуществом, что его 
брат Генрих являлся епископом Винчестерским и пользовался большим влиянием в 
совете. С помощью Генриха Стефан договорился с церковью и, поддержанный таким 
образом, был коронован и объявлен королем. Частью этого молчаливого соглашения 
стало обязательство Стефана смягчить жесткий контроль центра, сильно задевавший 
знать во время предыдущих двух правлений.
Было и еще одно, дополнительное осложнение. Генрих I имел внебрачного сына, 
Роберта Глостерского, известного полководца и влиятельного землевладельца, 
одного из тех, кого называют беспристрастным бароном. Роберт не считал свои 
шансы достаточно высокими, чтобы состязаться с законными наследниками. Почти с 
самого начала он твердо поддерживал свою сводную сестру Мод, став одним из 
самых решительных противников Стефана.
Безусловно, право на престол, полученный на столь спорных основаниях, можно 
было поддерживать лишь искусным управлением. Чем больше мы размышляем о 
недостатках современного правительства, тем лучше понимаем трудности тех времен.
 Стефан в первые годы пребывания на троне утратил поддержку трех основных групп,
 составлявших его опору. Бароны, за исключением немногих обласканных новой 
монархией, были уверены, что наступил долгожданный момент для предъявления 
своих притязаний. Недавно возникшая гражданская служба, состоявшая из крупных 
чиновников, соединенных семейными узами, вооруженных знаниями, искусством 
письма, обученных управлению, также начала отходить от нового короля. Многие 
прелаты посчитали себя оскорбленными, когда Стефан нарушил церковную юрисдикцию,
 бросив в тюрьму знатную семью епископа Солсберийского Роджера, заподозренного 
в намерении перейти на другую сторону. В итоге большинство служителей церкви 
оказалось против него. Опасное недовольство охватило все слои общества, сверху 
донизу.
«Когда изменники поняли, – говорит «Англосаксонская хроника», – что король 
Стефан мягкий и добрый человек и не чинит правосудия, они стали творить 
всевозможные злодеяния. Они платили дань и приносили присяги, но были не верны».

Король Шотландии Давид, убежденный в слабости Англии, перешел границу и 
предъявил претензии на Нортумбрию. Против него двинулся архиепископ Йоркский, 
поддержанный населением северных графств. Развернув знамена святого Петра 
Йоркского, святого Иоанна Беверлийского и святого Уилфреда Рипонского, он в 
смертельном сражении при Норталлертоне, известном впоследствии как «Битва 
знамен», отбросил и разгромил захватчиков. Однако эта неудача вовсе не 
обескуражила недовольных и стала прелюдией к гражданской войне.
В 1139 г. Мод, решив проблемы, задерживавшие ее во Франции, высадилась в 
королевстве, чтобы объявить о своих правах. Как и ранее Стефан, она нашла 
главную опору в церкви. Люди, правившие Англией при Генрихе I и недовольные 
слабостью Стефана по отношению к баронам, присоединились к врагам короля. В 
1141 г. разразилось восстание против правления Стефана, и в результате битвы 
при Линкольне король оказался в плену. На сторону Мод перешел даже брат Стефана,
 прежде бывший его основным сторонником. Почти целый год некоронованная Мод, по 
существу, контролировала Англию. Лондонцам она понравилась еще меньше, чем 
Стефан. Когда их терпение кончилось, они изгнали ее из столицы. Тем не менее 
Мод продолжала воевать. Но испытание, которому подвергалось государство, 
оказалось слишком сильным. Остров погрузился в смуту гражданской войны. На 
большей части страны в последующие шесть лет не было ни мира, ни закона.
* * *

Для баронов гражданская война стала первым удачным опытом противостояния 
централизующей политике королей. Стефан, с