охе 
Возрождения известны примеры головокружительных карьерных взлетов и приключений.
 Но неужели Николай Кузанский действительно был автором огромного количества 
приписываемых ему работ? Споры о подлинности его произведений сами по себе 
могут составить многотомную библиотеку. Итак, как и во многих других случаях, 
мы не можем ответить: кто, что и когда написал. Вопрос остается открытым, и, 
возможно, это подтолкнет кого-нибудь из моих читателей к дальнейшим 
исследованиям.



Заговор?

Об известнейшей фальсификации католической церкви, Дарственной грамоте 
Константина (Константиновом Дарении), нам известно, что называется, из первых 
уст, а именно: от гуманистов Лоренцо Валла (секретаря Папы Римского), Энеа 
Сильвио Пикколомини (впоследствии Папа Пий II) и Николая Кузанского. Ульрих фон 
Хуттен напечатал рукопись Валла в 1519 году. Греческий текст Дарственной 
грамоты был, очевидно, написан латинистами в Риме. Речь идет о том, что в IV 
веке император Константин якобы признает главенство римской церкви, а Ватикан – 
ее собственной территорией. По мнению гуманистов, текст был фальсифицирован в 
VIII веке. Церковь не оспаривала их вывод, и в этом заключался ее тонкий 
стратегический расчет. На самом деле, текст появился гораздо позже, незадолго 
до раскола 1056 года, и зафиксировал отделение римской церкви от византийской 
(Иллиг, 1996, с. 142). Признание фальсификации VIII века не могло принести 
церкви ощутимого вреда, ведь к эпохе Возрождения и церковное государство уже 
имелось, и главенство Рима среди других церквей Западной Европы было 
общепризнанным и неоспоримым, зато таким образом как бы «по умолчанию» 
устанавливалось, что в VIII веке церковь уже существовала. Даже признание 
фальсификации должно было свидетельствовать в пользу истинности официальной 
исторической картины мира.
Как мы покажем ниже, именно это является характерным признаком рассмотренного 
метода.
Это вполне укладывается в рамки «теории грандиозного заговора», до сих пор во 
всех деталях неизученного, деловито констатирует Нимитц (1991). Он 
рассматривает еще один пример фальсификации: в 33 томе «Исторических памятников 
Германии» Байер приводит подборку писем, посвященных поездке Римского Папы из 
Франции в Ломбардию в 1132 году. Первое из писем датировано, и эта дата должна 
придать историческую определенность всей подборке. Однако… Только на трех 
первых письмах из 80 проставлена дата, следовательно, остальные 77 писем не 
представляют никакой исторической ценности: ведь что такое письмо без даты? 
Более того, проанализировав содержание писем, он замечает, что «до какого-то 
времени автором датируются уже происшедшие события, а после определенного 
момента – события, которые еще только планируются или которые суть проекции 
иных событий» (с. 52). Это позволяет предположить, что единый план 
фальсификации, охватывающей огромные временные рамки, был выработан значительно 
позже этой эпохи и должен был привести к закреплению в выдуманном прошлом 
названного путешествия Римского Папы и прочих псевдоисторических событий.
В заключение Нимитц пишет: «Начало XV века ознаменовалось предпринятой 
объединенной к этому времени церковью акцией по фальсификации и уничтожению 
исторических свидетельств. Таким образом, дошедшие до нас документы 
рассказывают фальшивую историю. Размах предприятия и децентрализация светской 
власти не позволили его творцам создать стройную непротиворечивую историческую 
картину западноевропейского мира.
Многочисленные подделки и неоднократные исправления в подлинных документах 
понадобились для того, чтобы хотя бы в некоторой мере поддерживать 
непротиворечивость псевдоистории. Все так называемые „проблемы подлинности 
исторических документов" были порождены неспособностью избавиться от 
несоответствий и разночтений в этой широкомасштабно фальсификационной операции. 
Большинство противоречий легко объясняется особой техникой фальсификации: 
неточность, неопределенность и сознательная противоречивость исторических 
данных должна сделать невозможным „проверку" истории, то есть поиск 
исторической истины».
И далее: «В общем, оказывается, что в ходе акции фальсифицирования 
хронологические рамки были утеряны».

В той же статье Нимитц приводит собственный «схематический набросок 
средневековой истории»: «К началу описываемого периода Римского Папы не 
существовало, римско-католической вселенской церкви не было, как не было еще и 
папского Рима. Христиане были организованы в региональные или национальные
[21]
церкви; многие оставались язычниками либо христианскими вольнодумцами. 
Одновременно (или, возможно, чуть быстрее) с крепнущей государственной или 
королевской властью стали возникать и соответствующие церкви. Вместе с 
выработкой доктрин в различных странах внутри церквей стала выстраиваться 
священническая иерархия». Еретические войны, Крестовые походы, борьба за 
инвеституру, – все предстает перед нами в другом свете: гениальный исторический 
эскиз, углубивший положения Каммайера, подвигнувший Иллига на книгу о Карле 
Великом (1996, с. 378) и предвосхитивший многие высказанные здесь соображения.




Тацит и его Германия

В мае 1996 года я прочитал в Гамбурге доклад «Кто же все-таки выдумал 
германцев?». Мое сообщение вызвало неожиданно сильный интерес, но, к сожалени