дам, горожанок, монахинь и других людей, с детьми в отчаянии бежавших по улицам 
к морю, чтобы спастись; попадавшиеся навстречу сарацины хватали кто мать, кто 
ребенка, разлучая их, или мать уводили, а ребенка бросали на землю под ноги 
лошадей; были и беременные женщины, задавленные в толпе со своими чадами во 
чреве... Сарацины все поджигали, и казалось, что пылает вся земля". 
      Среди этих сцен насилия умер и тот, кто был символом обороны города, 
великий магистр тамплиеров Гильом де Боже: "Когда он почувствовал, что 
смертельно ранен, то тронулся на коне вперед; все подумали, что он уезжает, 
дабы спастись, поэтому хоругвеносец поехал перед ним, а вся его свита 
последовала за ним. Пока он ехал, крестоносцы подбежали к нему и закричали: 
"Бога ради, сир, не уезжайте, ведь город скоро погибнет!" И он громко ответил: 
"Сеньоры, я не могу больше, ибо я мертв, смотрите". И тогда мы увидели 
вонзившуюся в его тело стрелу. Сказав это, он, вытащив стрелу, бросил ее на 
землю, склонил голову и чуть не упал с коня, но его люди, спешившись, 
поддержали его, сняли с коня и положили на большой, широкий щит, который там 
валялся". 
      После смерти Гийома де Боже командование на себя взял маршал ордена 
тамплиеров Пьер де Савре, и именно ему принадлежит честь последнего 
сопротивления в башне ордена, куда сбежались более десяти тысяч человек, мужчин 
и женщин; эта высокая и мощная башня стояла в море "как замок, о который бились 
морские волны". Собрав все какие были суда, крестоносцы разместили на них 
гражданских людей, по крайней мере, тех, кто мог держаться, и "когда на этих 
судах одновременно подняли паруса, собравшиеся там тамплиеры издали громкий 
крик - и суда тронулись к Кипру; так спаслись добрые люди, укрывшиеся в башне 
ордена тамплиеров". 
      А рыцари держались еще десять дней в этой последней башне Акры. 
"Тамплиеры держались десять дней, и султан велел передать им, что те, кто 
пожелает сдаться и известят его об этом, будет безопасно переправлен туда, куда 
захочет. Сделав такой дар, султан отправил к тамплиерам эмира с четырью 
тысячами всадников. Сарацины, увидев множество народа, пожелали схватить 
понравившихся им женщин, чтобы их обесчестить, и тогда христиане, не в силах 
это снести, схватились за оружие, бросились на сарацин и всех их перебили, не 
оставив никого в живых; и решили они защищаться, пока не погибнут". Они не 
могли питать иллюзий насчет исхода разгоревшегося сражения, ставшего последним 
рыцарским жестом в защиту женщин, попавших в руки завоевателей. "Султан был 
взбешен, но не подал вида и вновь передал им, что он понимает, что его люди 
погибли, поскольку проявили безрассудство и прибегли к насилию, а он сам не 
желает им зла, они могут выйти безопасно, доверившись ему. Маршал тамплиеров, 
хотя и был мудрым франком, поверил султану и с другими рыцарями вышел к нему, 
так что в башне осталось немного раненых братьев ордена. Но как только султан 
заполучил маршала и тамплиеров, он приказал им всем отрубить головы". 
      Этот варварский акт, совершенный в нарушение данного слова, стал прологом 
к третьему и последнему эпизоду борьбы: "Когда братья, находившиеся в башне, 
узнали о казни маршала и других, то все, кто был в силах, изготовились к 
защите; сарацины подвели под башню мину и установили подпорки; тогда защитники 
башни сдались, и в башню вошло столько сарацин, что подпоры не выдержали, башня 
рухнула и погребла братьев-тамплиеров и находившихся в ней сарацин, а свалилась 
она на улицу, где задавила более двух тысяч конных сарацин. Так в пятницу 18 
мая была взята Акра, а через десять дней пал и дом тамплиеров". 
      II. Прожектер и святой 
      Скульптурный портал церкви Св. Андрея в Акре отныне стал украшать мечеть 
Аль-Ашраф в Каире, возведенную в честь завоевателя Акры, а остатки населения 
Иерусалимского королевства бежали на Кипр, где еще и спустя столетие 
женщины-киприотки продолжали носить траур по Святой Земле. В Константинополе 
турецкая угроза с каждым днем ощущалась все острее, тогда как в греческих 
землях франки утрачивали одну территорию за другой. 
      И никогда еще во Франции так много не говорили о крестовом походе. 
Отвоевание утраченного королевства - вот что было предметом всех переговоров, 
ведшихся упорнее, чем раньше, и одной из главных забот королей и народов. В 
течение двух столетий не было ни государя, ни барона, который не решился бы 
принять крест; не было ни суверена, ни папы, не озабоченного мерами по 
подготовке отвоевания латинских королевств на Востоке. В XIV в. Филипп де 
Мезьер посвятил всю свою жизнь крестовому походу, который так никогда и не 
состоялся, если не считать экспедиции, завершившейся катастрофой под Никополем, 
но вплоть до проектов Ришелье постоянно будут жить мечты о крестовом походе. 
      Это не касается, впрочем, действий духовно-рыцарских орденов в 
Средиземноморье. Так, тамплиеры сумели сохранить до 1303 г. остров Руад 
напротив города Тортоса. Под командованием одного из них, Гуго из Ампуриаса 
(совр. Ла-Эскала в Испании), они храбро отбивали атаки и пали лишь в результате 
вероломства, подобного тому, жертвами которого стали защитники Акры: мамлюки 
завлекли их в свой лагерь под видом ведения переговоров и в нарушение обещания 
одних обезглавили, а других увели пленными в Каир. Стоит вспомнить также 
удивительные приключения немецкого тамплиера Роджера Блюма, известного под 
именем Роже де Флор, который стал предводителем Каталонской компании, 
состоявшей из грабителей и прославившейся на средиземноморских берегах; он 
женился на дочери болгарского царя и был убит в 1305 г., за два года до ареста 
его бывших братьев тамплиеров. 
      Что касается госпитальеров, то у них была еще долгая история. После 
падения Акры они обосновались на Кипре, а затем в 1309 или 1310 г. на острове 
Родос. Сохранилось множество свидетельств их жизни на этом острове, как мы уже