любви, и отныне отъезд за море стал разлучать поэта с его дамой, порождая страх 
и отчаяние; но если он не поедет, то навлечет на себя ее презрение, что 
означает утрату ее любви. 
      Как рыцарь должен быть я там, 
      Где заслужу и рай, и честь, 
      И славу, и любовь моей подруги. 
      Но когда он отъезжает, то чувствует, как разрывается его сердце: 
      Иду туда, где претерплю мученья, 
      В ту землю, где сносил мученья Бог, 
      Там омрачит мне мысли огорченье, 
      Что от любимой Дамы я далек. 
      Так писал Гюон Аррасский. Ту же тему развивал Шатлен де Куси, когда 
отправлялся вместе с Виллардуэном в крестовый поход, во время которого умер и 
вздыхал: 
      Влюбленные, вам прежде всех других 
      Я про мои страдания поплачу: 
      От преданной подруги дней моих 
      Идти я должен прочь - нельзя иначе... 
      Я прочь иду, и Господу отдать 
      Хочу любовь и попросить пощады. 
      Не знаю, свидеться ли нам опять, 
      Лишь случай - властелин такой отрады. 
      Пусть ваша верность будет в знак награды, 
      Приду я или не приду я вспять, 
      И дай Господь мне честь не потерять 
      И помнить век, что только вам служу38. 
      Другие же поэты, как Гийо де Дижон воспевали отчаяние дам, проводивших 
своих "милых друзей": 
      Вот что грусть мою обманет: 
      Знаю, верность он блюдет. 
      Ветер сладостный нагрянет 
      Из краев, где встречи ждет 
      Тот, который сердце манит, 
      В серый плащ мой он войдет, 
      Тело содрогаться станет, 
      К долгожданному прильнет. 
      Вот что душу мне изъело: 
      Не пошла за ним вослед. 
      Он прислал рубашку с тела, 
      Чтобы сон мой был согрет. 
      В ночь возьмется страсть за дело, 
      Ближе к сердцу сей предмет 
      Положу, чтоб тело грела 
      И гнала от сердца вред39. 
      Таким образом, на тему куртуазной любви в конце XII в. или в XIII в. 
родилась очаровательная легенда о дальней принцессе, объяснявшая рефрен 
"дальней любви", который проходит по поэзии трубадура Джауфре Рюделя: он якобы, 
не зная принцессы Маго Триполитанской, безумно влюбился в нее и, чтобы 
встретиться с нею, презрев все опасности, отправился за море в крестовый поход 
и в конце концов умер у ее ног. Это был уже полный осмос темы крестового похода,
 участие в котором считалось высшим подвигом рыцаря, в тему куртуазной любви, 
бывшей, быть может, самым возвышенным творением нашего средневековья. 
      Дух завоевания 
      I. Короли и купцы 
      Второй период истории франкской Сирии, когда ее завоевывали вновь, 
отмечен выходом на сцену двух сил, чья роль до этого была второстепенной, 
государственной власти, королей и императоров, ставших теснить прежних баронов 
или диктовать им свою волю, и той силы, которую можно назвать экономической, то 
есть торговых городов, особенно итальянских 
      Несомненно, действия этих двух сил были заметны и раньше когда, например, 
Св. Бернард проповедовал крестовый поход в Везеле, то короли Франции, Англии и 
германский император приняли крест. Но новым было то что в XIII в они начали 
требовать владении для себя и для людей своей нации Приближалось время, когда 
иеру салимская корона, становившаяся все более символической, стала предметом 
домогательств определенных правящих династий и даже самого императора Короли 
Запада полагали теперь, что у них есть "интересы" в Леванте Когда радостный Жан 
де Бриенн приехал к французскому королю сообщить, что император Фридрих II 
Гогенштауфен просил руки его дочери, наследницы латинских королевств Востока, 
то встретил холодный прием Филиппа Августа которому эта новость никакого 
удовольствия не доставила Было бы неверно говорить о "пробуждении национализма" 
в начале XIII в , но тенденция, благодаря которой он веком позже пробудится, 
уже появилась Современники это сознавали 
      Когда Сирия в прежней войне 
      Была потеряна и вновь завоевана, 
      А Антиохия - осаждена... 
      Тогда, в те старые времена 
      Кто был нормандцем иль французом, 
      Британцем, пикардийцем или немцем? 
      Ведь все, и рыжий, черный или белый, 
      Тогда носили имя франков и честь