заново изучить многие аспекты этой проблемы, допуская, что линия связи между 
"Парцифалем" и "Библией" пролегает через историю храмовников.

ГЛАВА XVII

Монастырская жизнь

Как говорилось выше, иерархические статуты - "Свод" - по дате создания, 
вероятно, предшествуют потере Иерусалима, хотя дошедший до нас сборник и мог 
впоследствии претерпеть изменения. Существует второе собрание статутов иного 
характера, более походящее на беседу о монастырской жизни некоего тамплиера, 
который себя не называет, но обращается к братьям в назидательном тоне. "Но 
знайте же <...> и должны знать все братья ордена Храма <...> а также должны 
знать <...> По крайней мере, один раз он определенно высказывает свое мнение <..
.> и наиболее почетным делом мне сдается оставить сие, нежели свершить". Но в 
иных случаях он держится в стороне и говорит "мы" вместо "я".

Составитель начинает с рассмотрения ежедневных занятий в монастыре, с утра и до 
вечера, когда укладываются спать; затем он перечисляет церковные службы и 
вносит ясность в военную жизнь братьев. Потом переходит к процедуре проведения 
капитулов ордена, а в конце - к деталям взысканий. Трактат дискурсивный и 
довольно бессвязный, но, очевидно, составлен одним и тем же человеком, 
соблюдающим некую последовательность в изложении. Этот трактат сопровожден 
другим, который можно назвать "Установлениями", ибо в нем вновь рассматриваются 
уголовные преступления и приводятся примеры из установлений, или приговоров, 
вынесенных на капитулах Дома примерно в 1220-1257 гг. Эта последняя компиляция 
должна была появиться после татарского нашествия 1257 г., упоминаемого в тексте,
 но до потери Гастена в 1267 г., о котором не говорится в "Установлениях", зато 
подробно повествуется в каталонском уставе, составленном между 1267 и 1272 гг.

Относятся ли монастырские статуты к тому же времени и автору, что и сборник 
"Установлений"? Представляется, что они несколько старше, ибо невероятно, чтобы 
одновременно были сделаны два изложения пенитенциалия [*13] ордена, один - с 
примерами, а другой - без них, и чтобы второй следовал за первым. Вполне 
возможно, что сборник монастырских статутов был составлен приблизительно за 
десять мирных лет, которые следовали за походом Фридриха II. Именно тогда 
переписчики и миниатюристы ордена Храма украсили миниатюрами свой прекрасный 
бревиарий [служебник, часослов], завершенный в 1233г. И можно заметить, что 
французская версия Институций генеральных капитулов Цистерцианского ордена 
датируется приблизительно 1230 г., в то время как сверка этих Институций была 
сделана в 1256 г.: у обоих орденов, патронируемых св. Бернаром, было немало 
сходства.

Два сборника, содержащиеся в уставе ордена Храма, близки по стилю, но 
составитель "Установлений" более авторитетен. Ему чаще приходится приводить 
свое личное мнение. "Но наше разумение, таким образом, таково <...> Но коль 
скоро сие заблуждение никогда не было хорошо освещено, каждый и говорит об этом 
по своему разумению. И я высказываю о нем наше, а не пользуюсь другим мнением, 
ибо никогда не слыхал, чтобы его ясно изложили; но точно слышал, как излагали 
то, что я сказал выше". Довольно часто он упоминает старых рыцарей Дома и 
говорит об "установлениях", выработанных на капитулах, на которых он 
присутствовал, употребляя "я" там, где редактор статутов говорит "мы". Но 
предоставим слово текстам, вернувшись сначала к монастырским статутам. [429]

"Когда звонит колокол заутреню, каждый брат должен тотчас же встать, обуться, 
надеть свой плащ и отправляться в монастырь, и слушать службу"; по крайней мере,
 если он не слишком устал или болен и если не получил разрешения отлучиться у 
магистра или своего командора. Он может быть одет в рубаху и штаны, подпоясан 
узким поясом (как спят братья), в шоссах [чулках] и башмаках, с покрытой 
головой и поверх всего - в плаще. В течение всего прочего времени братья - в 
одежде, одетые и обутые во все по сезону. На заутрене (когда читаются часы 
Богоматери) [*14] каждый повторяет тринадцать раз "Отче наш" и столько же в 
часы дневной службы, хотя он мог бы обойтись и без произнесения молитв, 
поскольку их слышит. "Но лучше, чтобы он их произносил, нежели обходился без 
этого".

Когда после заутрени братья уходят, каждый должен пойти посмотреть на своих 
лошадей и сбрую <...> и если надо что-то исправить, он должен исправить или 
заставить починить. И если есть о чем поговорить со своим конюшим [оруженосцем],
 он должен говорить с ним достойно, а после этого может отправляться спать. Но 
когда он будет ложиться, он должен прочитать "Огче наш": дабы, ежели он в 
чем-то совершил ошибку или нарушил молчание, или еще что-то. Господь Наш 
простил ему.

В этих первых фразах обнаруживается тон статутов: религиозная практика, 
сочетаемая с военными привычками, строгий распорядок, неукоснительная, но не 
чрезмерная дисциплина и особенно - забота, с которой все делается милостиво и 
достойным Дома ордена Храма образом. Слова - достойно и мирно - появляются по 
всякому поводу. Рыцарям рекомендуется разговаривать достойно со своими 
оруженосцами, с братьями-ремесленниками; их учат чему-то вроде морального