Арсуфа? Увы, Восточное королевство потеряло столько, что, по правде сказать, 
никогда не сможет оправиться.

Не думайте, что Сирия скорбит об этом, ведь она решила и заявила совершенно 
открыто, что - по возможности - ни одного христианина не останется в ее 
владениях. Из монастыря Святой Марии сделают мечеть, а так как ее Сын, который 
должен был бы испытывать боль за это, доволен сим грабежом, мы также вынуждены 
находить в этом удовольствие.

Безумен тот, кто хочет бороться против турок, поскольку Иисус Христос больше у 
них ничего не оспаривает. Они победили - и они победят, что гнетет меня, - 
французов и татар, армян и персов. Они знают, что ежедневно будут принижать нас,
 ибо Бог, некогда бдивший, спит, а Магомет блистает мощью и заставляет блистать 
египетского султана.

Папа оказался весьма щедрым на прощения, (раздаваемые] французам и 
провансальцам, которые помогли ему [в борьбе] против немцев. Он дает нам 
доказательства великого вожделения, ибо наш крест не стоит турского креста, и 
кто бы ни захотел, оставляет крестовый поход ради ломбардской войны. Наши 
легаты, говорю вам сие по правде, продают Бога и Его Прощение за деньги.

Французские сеньоры, Александрия поступила с вами хуже, чем Ломбардия; турки 
лишили вас ваших сил и сделали пленниками, и освободит вас только выкуп. [485]

Какое отчаяние и какая беспомощность! При полной катастрофе рыцарям оставалась 
только Дева Мария, средоточие куртуазной любви этого страстного века. "Ибо 
Матерь Божия была началом нашего ордена, и в Ней и Ее чести пребудет, ежели 
Богу угодно, конец наших жизней и конец нашего ордена, когда Бог пожелает, 
чтобы сие произошло".

Все связи, которые просматриваются за эти годы, переплетаются воедино. В 1267 г.
 молодой Жак де Моле (который станет последним магистром ордена Храма) был 
принят в Боне в братья-рыцари Эмбером де Перо, генеральным смотрителем ордена, 
в присутствии магистра во Франции, Амори де Ла Роша. По свидетельству на 
процессе Моле, после принесения обычных обетов на него надели белый плащ. Затем 
Эмбер де Перо якобы велел принести распятие и приказал ему отречься от Бога и 
плюнуть на крест: Моле отрекся "устами, но не сердцем" и плюнул на землю. [486] 
Итак, как мы отметим по поводу процесса позднее, непостижимо, чтобы подобное с 
согласия Берара и генерального капитула вменили соискателям, только что 
произнесшим свои самые торжественные обеты "во имя Бога и Божией Матери". 
Равным образом невозможно, чтобы Эмбер де Перо, заслуживший в течение двадцати 
лет доверие двух магистров и генерального капитула, из прихоти вынуждал к 
такому акту. Особенно неправдоподобно, чтобы святотатство допустил Амори де Ла 
Рош, близкий друг Людовика Святого, избранный магистром Франции. Однако вполне 
правдоподобно, что обвинение в адрес Моле, хотя и клеветническое, передает 
умонастроение членов ордена. Под градом атак султана, за рушащимися стенами 
своих замков тамплиеры расточали жалобы и проклятия своей беспомощности, 
оставленные Богом и людьми. Сообща они презирали предательство Рима и 
равнодушие Неба. Разуверившиеся в Боге, преданные Святой Деве, они, возможно, 
сами того не зная, порождали ересь.

ГЛАВА XXI

Конец Иерусалимского королевства

В год 1273 от Воплощения Господня преставился брат Тома Берар, магистр ордена 
Храма, в день мартовского праздника Богоматери (25-го). И магистром в 13-й день 
мая стал брат Гийом де Боже, который был за морем командором Апулии. И за ним 
послали брата Гийома де Понсона, занимавшего место магистра, и брата Бернара де 
Фокса, а брат Гуфье сделался великим командором, местоблюстителем магистра. 
[487]

Гийом де Боже, последний великий магистр ордена, находившийся на Востоке, 
"являлся знатным дворянином, родственником французского короля; а также был 
очень щедрым, и много раздавал милостыни, за что был очень уважаем; и стали 
орден Храма в его время очень почитать и бояться. И когда он стал Магистром, он 
был командором в Апулии и прожил за морем два года, и посетил все Дома ордена 
Храма в королевствах Франции, Англии и Испании, и собрал великие сокровища, и 
прибыл в Акру". [488] Боже являлся командором Триполи в 1271 г.; [489] в Апулии 
он сменил Этьена де Сиссея, вероятно, в тот момент, когда последний отправился 
за Григорием Х в Святую Землю, чтобы сообщить о его избрании на Святой престол. 
Прежде чем вернуться в Акру, новый магистр присутствовал на Лионском Соборе, 
где трагическое положение Святой Земли привлекло сочувственное внимание Папы.

Гийом де Боже более известен, чем его предшественники, благодаря хронике, 
составленной его секретарем и известной под названием "Хроника тамплиера из 
Тира". На самом деле последний не был тамплиером и провел лишь некоторое время 
в Тире. Возможно, его звали Жерар Монреальский, и он принадлежал к мелкой знати 
королевства. Ему мы обязаны третьей книгой "Деяний киприотов" - вероятно, 
компиляцией из различных источников. Сам он представляется сначала как паж