ной Франции). Как император он именовался Карлом V, а как король 
Испании — 
Карлом I. Правил до 1556 г. 



королевского правительственного аппарата. Немалая роль в ее осуществлении 
отводилась «капитуляциям» — контрактам, или договорам. Каждый конкистадор, 
пожелавший принять участие в завоевании заокеанских земель, заключал такую 
капитуляцию с испанским королем. Договор давал право на завоевание и 
заселение той или иной части Западных Индий и одновременно разрешение на 
организацию экспедиции, набор ее участников, наем кораблей. Все эти 
дорогостоящие операции оплачивала «менее высокая договаривающаяся 
сторона» — сам конкистадор. Лошадей и оружие, запасы фуража, провианта и 
многое другое он покупал на собственные средства. 

Издержки будущего завоевателя капитуляция компенсировала обильным 
набором званий и почестей («titulos у honores»). Завоеватели становились 
губернаторами, генерал-капитанами таких-то земель, оклад же им назначался за 
счет доходов от провинций, которые еще предстояло завоевать. Что касается 
своих интересов, то корона ограждала их с помощью самых драконовских 
требований. Прежде всего в ее пользу взималась знаменитая кинта — королевская 
пятина от любой добычи: золота, рабов, жемчуга, драгоценных камней. Пятина 
доходила до половины, когда речь шла о золотых украшениях, найденных в 
могилах. Короне же принадлежало одно украшение из числа тех, что снимались с 
тела убитого индейского воина. Как видно, предусматривались все виды 
ограбления коренного населения Америки. Особые королевские чиновники 
неукоснительно следили за тем, чтобы королевская казна исправно пополнялась. 
Сколько отчаянных голов подверглись преследованиям и сколько были казнены 
королевским судом за сокрытие или умаление проклятой кинты. Поистине 
королевское золото источало запах человеческой крови! 

Существовали и многие другие ограничения. Так, торговля на «островах и 
материке», морские сношения с Индиями провозглашались монополией короны. 
Обмен с местными жителями могли совершать лишь специально назначенные 
королевские чиновники да начальники экспедиций. Именно на торговые 
операции и устройство торговых колоний, как на самое прибыльное дело, 
уповали поначалу католические короли. Солидная доля полагалась короне и при 
разработке золотых и прочих рудников: 1/5 часть добытого золота и серебра 
поступала в королевскую казну. Вот на каких условиях подписывали испанские 
монархи договоры на завоевание и открытие новых земель. Так складывалась 
коронная заморская политика. 

Однако и то, что доставалось конкистадорам, делилось между ними отнюдь 
не поровну. Прежде всего заокеанские барыши перепадали на долю 
организаторов и начальников экспедиций, знатных дворян. Рядовые же солдаты 
должны были рассчитывать исключительно на себя. В отличие от хорошо 
вооруженной и экипированной военной знати рядовые участники были почти 
безоружны, если не считать «роделы» — небольшого круглого щита да пики или 
копья. 

Новый Свет по существу завоевывался на свой страх и риск. Большая часть 
добровольцев не получала ни денег, ни обещаний на будущее. Они продавали 
все, что могли продать, и перебирались в Севилью — порт отправления. В 
ожидании отхода судна будущие завоеватели, бывало, проедали все свои запасы 
и, чтобы оплатить проезд, подписывали долговые обязательства, надеясь 
расплатиться за них по ту сторону океана, в Новом Свете. 

Да и в самом походе рядовые его участники должны были сами запасаться 


провиантом. Правда, удачливые «каудильо» — главы экспедиций, случалось, 
доставляли пропитание своим людям. Однако такой порядок был скорее 
исключением, чем правилом. Недаром со времен Колумба снятие с довольствия 
было самой тяжелой карой для виновного. Не удивительно, что, ступив на 
американскую землю, конкистадоры прибегали к самым изощренным формам 
грабежа, дабы урвать себе за счет индейцев и «хлеб насущный», и хоть какой-
нибудь капитал. 

Смертельный риск ждал всех, кто отправлялся в заморские края. И все же 
существовало правило: если конкистадор погибал на поле боя, родственникам 
ничего не доставалось из его добычи, зато они полностью наследовали долги 
умершего. 

Тем не менее, невзирая на все опасности нелегкой заокеанской судьбы, 
аромат Западных Индий был непреоборим, а тяга за океан была так велика, что 
это угрожало опустошить города и села Эстремадуры и Кастилии. Севильская 
Торговая палата, а затем и Совет Индий5 тщетно пытались ограничить поток 
переселенцев. За 70 лет, с 150